Тарле Евгений Викторович
От агрессии к капитуляции

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   
   Академик Евгений Викторович Тарле
   Сочинения в двенадцати томах
   М., Издательство Академии Наук СССР, 1962
   Том XII.
   

ОТ АГРЕССИИ К КАПИТУЛЯЦИИ
1914--1918

   Не нужно даже такого внешнего повода, как тридцатилетняя годовщина начала первой мировой войны, чтобы мысль упорно обращалась к истории войны 1914--1918 гг.
   Прежде всего, конечно, неотвязно встает вопрос о той длинной цепи нелепейших ошибок, преступно близоруких расчетов и просчетов, узко-классовых вожделений, о той навеки позорной странице дипломатической истории Европы, которая дала возможность подняться и вооружиться для новых преступлений немецкому империализму, совсем недавно, казалось бы, обезоруженному, смирившемуся, надолго обезвреженному... Как случилось, что впустую были убиты и искалечены миллионы людей, которых четыре года и три месяца посылали на смерть, увещевая их бороться, не щадя своей жизни, так как впереди -- желанная и окончательная победа над немецким милитаризмом? Кто и за какую цену продал эту уже достигнутую победу?
   Но, как ни важен этот вопрос, все же он сегодня занимает нас меньше, чем другой: при каких обстоятельствах была тогда, осенью 1918 г., достигнута эта победа? И можно ли теперь, в 1944 г., говорить о 1918 г., не остановившись на характерных чертах отличия между этими двумя моментами двух величайших в истории Германии военных поражений? Ибо черт отличия тут по меньше, чем признаков сходства.
   В самом дело. Ведь в тот момент, когда гитлеровская шайка приступила к окончательному "увенчанию здания" и предприняла "военную прогулку", которая, начавшись 22 июня 1941 г., должна была окончиться но позже 1 сентября в Москве, она начинала свое дело в несравненно лучших условиях, чем вильгельмовская Германия, начавшая войну 1 августа 1914 г. Совсем неслыханная в истории "измена Франции самой себе", как с горечью и отчаянием выражались в 1940 г. некоторые честные французские патриоты, -- или, точнее, заблаговременно организованная измена гитлеровских платных и бесплатных агентов,-- покончила с французским Сопротивлением еще раньше, чем оно даже и началось в сколько-нибудь действенных формах. И, заметим, это был не просто выход Франции из войны, а "дублирование сил Германии", как об этом, ликуя, писал немецко-фашистский официоз "Deutsche diplomatisch-politische Korrespondenz", потому что вся Французская промышленность, все колоссальное национальное богатство, все материальные ресурсы страны поступили в полное, бесконтрольное распоряжение Гитлера и его банды. Это обстоятельство предрешило безболезненное для гитлеровцев и быстрое покорение почти всей континентальной Европы Германией.
   Разве можно даже отдаленно сравнивать эту неслыханную, небывалую удачу, выпавшую на долю гитлеровской шайки, с той ситуацией, какая была налицо в 1914 г., когда германский главный штаб нашел своевременным и целесообразным начать войну за мировое господство? Ведь тогда миллионная армия французов была налицо с первых же дней, армия, храбро и стойко сражавшаяся, армия, через пять недель после открытия военных действий уже нанесшая немцам страшное поражение под Марной! Ведь вскоре к ней прибавилась английская армия, которая из месяца в месяц (уже начиная с осени 1914 г.) превращалась из сравнительно незначительного войска во все более и более грозную силу. А в 1917 г. явились и американцы, и начался непрерывный транспорт людей, боеприпасов, целых заводов, целых железных дорог в разобранном виде. Все это во все возрастающей прогрессии союзники переправляли через Атлантический океан, высаживали на французском побережье и бросали на врага. Притом враг страдал от хронического недоедания и в тылу и даже на фронте. Ведь Вильгельму не были предварительно отданы целиком в руки ни Дания, ни Голландия, ни Норвегия, ни Балканы с их зерновыми запасами, с их животноводством.
   Наш великий Советский Союз за первые три года войны нес на себе такое бремя, какое никогда не несла Российская империя во все время первой мировой войны. Ведь гитлеровская банда во все эти годы фактически считала возможным направлять почти все свои людские силы и полностью все силы своих союзников и материальные ресурсы всей покорившейся ей Европы именно против Красной Армии.
   Так было в нынешнюю войну. Но не так обстояло дело в прошлую войну. Надорванная в страшной борьбе на два фронта в первые три года (1914--1917) войны, вильгельмовская Германия вступила в четвертый, роковой для нее год опять-таки вовсе не "разгрузившись" от Восточного фронта, как выразился мечтавший о такой "разгрузке" генерал Гофман. Превосходно известно, что Восточный фронт продолжал удерживать в пределах Украины, Белоруссии, Крыма, Кавказа, а также в Прибалтике колоссальную немецкую армию. Партизанское движение, успешнейшая революционная пропаганда в германских оккупационных войсках, стоявших в западной и южной частях нашей Родины, полнейшая невозможность уйти с Востока, не теряя надежды получить оттуда столь необходимый тогда Германии хлеб,-- все это жестоко сковывало немецкие силы.
   Но вот, наконец, приблизилась развязка. Что же заставило вильгельмовскую Германию капитулировать? Теперь мы уже ото знаем довольно точно.
   Когда германский штаб усмотрел ранней осенью 1918 г., что англичане и американцы начинают накапливать в самом дело огромные войсковые массы, а не только "демонстрируют сочувствие французам путем парадов и любительского участия в боях" (как долго шутил граф фон Ревентлов в националистических газетах), когда Людендорф убедился, что в самом деле у союзников не только колоссальные силы, но что они всерьез пошли в огромное, общее наступление но всему фронту,-- тогда и только тогда сломалась основная пружина в колоссальном, хорошо слаженном, бесперебойно действовавшем организме германской армии. Уже приближалась гигантскими шагами гибель, уже произошла катастрофа 8 августа, уже Людендорф узнал с ужасом, что бежавшие в разгаре битвы между Анкром и Авром германские полки кричали шедшим к ним на помощь свежим частям: "Штрейкбрехеры! Виновники затягивания войны!" ("Streikbrecher! KriegsverlДngerer!") -- и все-таки еще по было полного сознания, что "партия проиграна". Газета "Дер Таг" и другие широко читаемые органы германской печати не только после катастрофы 8 августа, но даже еще в середине сентября 1918 г., т. е. после капитуляции Болгарии, продолжали твердить: "А все-таки мы воюем на территории врагов, и нам достаточно уступать им время от времени там и сям по маленькой полоске фронта, чтобы благополучно продержаться сколько угодно. Вспомните, соотечественники, что англичане и французы около года все брали у нас "домик паромщика" и никак не могли взять!"
   Но германское главное командование знало уже, что в ближайший месяц союзники ищут еще около миллиона свежих бойцов, кроме колоссальной наступающей армии. Последовала сразу капитуляция. И та же рука Людендорфа, которая еще в первых числах сентября написала барону Буриану, австрийскому министру иностранных дел, обиженное и настойчивое письмо с указанием на недопустимость слишком невыгодного для Германии и слишком прибыльного для Австрии окончательного дележа "отвоеванных" польских земель,-- ровно через месяц, 4 октября, написала другие слова на телеграфном бланке, адресованном канцлеру Максу Баденскому. Это были слова о том, что нужно немедленно просить у президента Вильсона и его союзников перемирия, ибо "армия сейчас еще держится, но что будет через двадцать четыре часа, неизвестно". Людендорф писал, что необходимо просить перемирия на любых условиях, капитулировать, сдаться на милость победителей! Средний немец, тот самый, который еще ранней осенью 1918 г. так охотно утешался юмористическими воспоминаниями о "домике паромщика", сразу же пал духом и бросился к ногам победителей, когда уразумел, что с ним не шутят, что на него идет огромное, мощное, не останавливающееся перед жертвами, настоящее наступление.
   Теперь, даже после страшных ударов, полученных гитлеровской армией от советских войск, после потери Роммелем Шербура и Кана, средний немец, возможно, все еще не желает понять всех размеров катастрофы, плотно надвинувшейся на Германию с востока, запада и юга. Но теперь всем ясно, при каких обстоятельствах он перестанет весело шутить относительно "нормандского Кассилю" и перестанет верить своим газетным стратегам, продолжающим его утешать тем, что "Западного фронта" не будет и что "не надо пугаться призраков", как выразился кто-то из подручных Геббельса в одной из недавних радиопередач.
   Мы, советские люди, имеем все основания ждать, что наши союзники скоро разоблачат своими действиями всю нелепость этих немецких самоуспокаиваний, всю тщетность надежд подлой фашистской банды на столь желанную ей медлительность в развитии событий на полях Франции.

Война и рабочий класс, 1944, No 15, стр. 9--11.

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru