Тарловский Марк Ариевич
Переводы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Квинт Гораций Флакк. Парусник
    Секст Проперций. О дощечках
    Игнатий Красицкий. Вступление к басням
    Мария Конопницкая. Старому теорбанисту
  Оригинал здесь - http://www.vekperevoda.com/1900/mtarlovskij.htm
  
  МАРК ТАРЛОВСКИЙ
  
  1902, Елизаветград - 1952, Москва
  
  Один из самых блестящих виртуозов русского стиха в XX веке, подлинный виртуоз рифмы, артист, стилизатор... и, увы, один из основных создателей главного мифа "великой и многонациональной поэзии СССР" в 30-е годы - акына Джамбула, - не зря упомянут он в качестве одного из героев баллады Георгия Шенгели "Замок Альманах"; по свидетельству С. Липкина: "В середине тридцатых годов Гослитиздат учинил закрытый конкурс на лучший перевод главы из киргизского эпоса "Манас" (...) Победителей оказалось трое: Лев Пеньковский, Марк Тарловский и я". Липкин вспоминает, как Бухарин начал строку Овидия в оригинале, Тарловский продолжил, и Бухарин одобрил, что "молодые наши поэты знают Овидия в подлиннике". Хотя и с образованием, и с талантом у Тарловского было всё в порядке, но жизнь его слишком быстро кончилась. Судя по нескольким обнаруженным в архиве предсмертным стихотворениям, Тарловский мог стать очень и очень крупным поэтом.
  
  КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК
  
  (65 - 8 до Р.Х.)
  
  
   К ПАРУСНИКУ
  
   Не зарыться б тебе, парусник, сызнова
   В зыбь! Куда ты уплыл? Выберись к пристани
   Быстро! Сам видишь, вёсел
   Нет в увечных уключинах,
  
   И ревут меж снастей смерчи из Африки
   И веревки им рвут; брусья надрублены;
   Швы - и те не могли бы
   Дно упрочить пред гибельной
  
   Хлябью. Немощен ты, в драных полотнищах;
   Нет богов, чтоб воззвать с жаром молитвенным.
   Чадо сосен понтийских,
   Дщерей бора священного,
  
   Всё ж вотще ты раздул спесь родословия:
   Роспись их корабля тонущих радует
   Мало. Моря забавой
   Можешь стать, не одумавшись.
  
   Ты, с кем только что жил в грустном разладе я,
   Ныне камнем лежишь тяжким на совести,
   Прочь плыви от соблазнов,
   Не прельщаясь Кикладами!
  
  
  СЕКСТ ПРОПЕРЦИЙ
  
  (ок.40 - 15 до Р.Х.)
  
  
   О ЗАПИСНЫХ ДОЩЕЧКАХ
  
   Запропастились, увы, дощечки мои записные...
   Сколько притом моего запропастилось труда!
   Лоск на них навели, истерли прилежные пальцы:
   глянешь - без метки моей сразу от всех отличишь.
   Сами они без меня могли с подругой поладить
   и без меня убедить, редкостной речью блеснув.
   Им поскупились придать золотую, навеки, отделку -
   ходкий их самшит воском был грязным натерт.
   Всё ж и такими они всегда мне преданы были,
   с помощью их всегда слава мне в руки текла.
   Этим дощечкам моим такие не памятны ль строки -
   "Ввергнута в бешенство я, ибо ты мешкал вчера;
   Чья-то иная краса тебе приглянулась ли? счел ли
   ложь о проступках моих горькою правдою ты?" -
   Или такие: "Приди! мы сегодня понежимся вместе,
   встречу растянем с тобой на ночь в гостях у Любви", -
   В общем, так или сяк, здесь ловчилась женская мудрость
   той, чей хитрый язык может часы скоротать.
   Горе мне! - их под счета приспособит деляга, быть может,
   и введет в состав рыночных ведомостей!
   Будет за их возврат золотом чистым награда.
   Кто предпочтет щепье жалкое веской мошне?
   Сбегай, раб, и столбу где-нибудь доверь объявленье,
   и властелин твой, черкни, на Эсквилине живет.
  
  
  ИГНАТИЙ КРАСИЦКИЙ
  
  (1735 - 1801)
  
  
   ВСТУПЛЕНИЕ К БАСНЯМ
  
   Был юнец, выполнявший обет воздержанья;
   Был старик, неспособный на брань и брюзжанье;
   Был богач, помогавший, не требуя платы;
   Автор был, умилявшийся славой собрата;
   Был сапожник из трезвых, акцизный радивый;
   Сердобольный бандит и солдат нехвастливый;
   Был вельможа, на службе себя забывавший;
   Был поэт, наконец, ни на грош не солгавший.
   Это басня? Вы явь не встречали такую? -
   Да, но я среди басен ее публикую.
  
  
  МАРИЯ КОНОПНИЦКАЯ
  
  (1842 - 1910)
  
  
   СТАРОМУ ТЕОРБАНИСТУ
  
   Гей, певец! гей, пичуга
   С трав забытого луга,
   Сын курганов, что дремлют, седые!
   Струн коснись, хоть и ржавы, -
   Песням дедовской славы
   Внять не прочь молодые.
  
   Мы отвыкли от власти
   Струн, исполненных страсти,
   Что как равных влекут, чаровницы,
   К песне - трепет сердечный,
   К лютне - ветер беспечный
   И слезу - на ресницы.
  
   Песне ветер не вторит,
   Лес в ответ не гуторит,
   Замела ее отзвуки вьюга...
   В упованье крылатом
   Не витает по хатам
   Песня-гостья, былая подруга!
  
   Средь народа не слышно
   Пламенеющей пышно
   И к могильникам жалостно льнущей...
   Не зовет, не вещает
   И зарей не прельщает,
   К нам с востока грядущей.
  
   Что с того, что кому-то
   И поется про смуту,
   Про тревоги души мелочные?
   Эти песни едва ли
   К вам пробьются сквозь дали,
   Кровь и кости живые!
  
   Гей ты, песенник старый!
   Огляди крутояры
   И послушай, что шепчут могилы.
   Гром из лютни роди нам!
   Что в хмелю соловьином?
   Ведь не слезы спасут нас, а силы!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru