Тургенев Иван Сергеевич
Воспоминания о Шевченке

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   
   И. С. Тургенев. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Письма в восемнадцати томах.
   Том одиннадцатый. "Литературные и житейские воспоминания". Биографические очерки и некрологи. Автобиографические материалы. Незавершенные замыслы и наброски. 1852--1883
   Издание второе, исправленное и дополненное
   М., "Наука", 1983
   

<ВОСПОМИНАНИЯ О ШЕВЧЕНКЕ>

Милостивый государь!

   Намереваясь издать полное собрание сочинений Т. Г. Шевченка, вы желаете, чтобы я сообщил вам несколько подробностей о нем. С охотой исполняю ваше желание, хотя должен предуведомить вас, что я познакомился с народным поэтом Малороссии незадолго до его кончины и встречался с ним довольно редко.
   Первое наше свидание произошло в Академии художеств, вскоре после его возвращения в Петербург, зимою, в студии одного живописца, у которого Тарас Григорьевич намеревался поселиться. Я приехал в Академию вместе с Марьей Александровной Маркович (Марко Вовчок), которая незадолго перед тем тоже переселилась в нашу северную столицу и служила украшением и средоточием небольшой группы малороссов, съютившейся тогда в Петербурге и восторгавшейся ее произведениями: они приветствовали в них -- так же как и в стихах Шевченка -- литературное возрождение своего края. Вы лучше меня знаете, какой оборот всё это приняло впоследствии. В студии художника, куда мы прибыли с г-жою Маркович, уже находилась одна дама (тоже малороссиянка по происхождению), которая также желала увидеть Тараса Григорьевича,-- г-жа Кар--ская; в ее доме по вечерам часто собиралась та группа, о которой я говорил; и Шевченко, познакомившись с г-жою Кар -- ской, стал посещать ее чуть не каждый день. Мы прождали около часу. Наконец явился Тарас Григорьевич -- и, разумеется, прежде чем кого-либо из нас, приветствовал г-жу Маркович: он уже встречался с нею, был искренно к ней привязан и высоко ценил ее талант. Широкоплечий, приземистый, коренастый, Шевченко являл весь облик козака, с заметными следами солдатской выправки и ломки. Голова остроконечная, почти лысая; высокий морщинистый лоб, широкий, так называемый "утиный" нос, густые усы, закрывавшие губы; небольшие серые глаза, взгляд которых, большей частью угрюмый и недоверчивый, изредка принимал выражение ласковое, почти нежное, сопровождаемое хорошей, доброй улыбкой; голос несколько хриплый, выговор чисто русский, движения спокойные, походка степенная, фигура мешковатая и мало изящная. Вот какими чертами запечатлелась у меня в памяти эта замечательная личность. С высокой бараньей шапкой на голове, в длинной темно-серой чуйке с воротником из черных мерлушек, Шевченко глядел истым малороссом, хохлом; оставшиеся после него портреты дают вообще верное о нем понятие.
   Нам всем, тогдашним литераторам, хорошо было известно, какая злая судьба отяготела над этим человеком; талант его привлекал нас своею оригинальностью и силой, хотя едва ли кто-нибудь из нас признавал за ним то громадное, чуть ли не мировое значение, которое, не обинуясь, придавали ему находившиеся в Петербурге малороссы; мы приняли его с дружеским участием, с искренним радушием. С своей стороны он держал себя осторожно, почти никогда не высказывался, ни с кем не сблизился вполне: всё словно сторонкой пробирался. Он посетил меня несколько раз, но о своей изгнаннической жизни говорил мало; лишь по иным отрывочным словам и восклицаниям можно было понять, как солоно она пришлась ему и какие он перенес испытания и невзгоды. Он мне показал крошечную книжечку, переплетенную в простой дегтярный товар, в которую он заносил свои стихотворения и которую прятал в голенище сапога, так как ему запрещено было заниматься писанием; показал также свой дневник, веденный им на русском языке, что немало изумляло и даже несколько огорчало его соотчичей; рассказал свои комические отношения с двумя-тремя женами киргизов, бродивших около места его заключения,-- и сознался в вынесенном им оттуда пристрастии к крепким напиткам, от которого он уже потом до самой смерти отвыкнуть не мог.
   Собственно поэтический элемент в нем проявлялся редко: Шевченко производил скорее впечатление грубоватого, закаленного и обтерпевшегося человека с запасом горечи на дне души, трудно доступной чужому глазу, с непродолжительными просветами добродушия и вспышками веселости. Юмора, "жарта" -- в нем не было вовсе. Только раз, помнится, он прочел при мне свое прекрасное стихотворение "Вечір" ("Садок вишневий..." и т. д.) -- и прочел его просто, искренне; сам он был тронут и тронул всех слушателей: вся южнорусская задумчивость, мягкость и кротость, поэтическая струя, бившая в нем, тут ясно выступила на поверхность.
   Самолюбие в Шевченке было очень сильное и очень наивное в то же время: без этого самолюбия, без веры в свое призвание он неизбежно погиб бы в своем закаспийском изгнании; восторженное удивление соотчичей, окружавших его в Петербурге, усугубило в нем эту уверенность самородка-поэта. Во время своего пребывания в Петербурге он додумался до того, что не шутя стал носиться с мыслью создать нечто новое, небывалое, ему одному возможное, а именно: поэму на таком языке, который был бы одинаково понятен русскому и малороссу; он даже принялся за эту поэму и читал мне ее начало. Нечего говорить, что попытка Шевченка не удалась, и именно эти стихи его вышли самые слабые и вялые из всех написанных им,-- бесцветное подражание Пушкину.
   Читал Шевченко, я полагаю, очень мало (даже Гоголь был ему лишь поверхностно известен), а знал еще меньше того... но убеждения, запавшие ему в душу с ранних лет, были неколебимо крепки. При всем самолюбии в нем была неподдельная скромность. Однажды на мой вопрос: какого автора мне следует читать, чтобы поскорее выучиться малороссийскому языку? -- он с живостью отвечал: "Марко Вовчка! Он один владеет нашей речью!" Вообще это была натура страстная, необузданная, сдавленная, но не сломанная судьбою, простолюдин, поэт и патриот. У г-жи Кар--ской находилась в услужении девушка малороссиянка, по имени Лукерья; существо молодое, свежее, несколько грубое, не слишком красивое, но по-своему привлекательное, с чудесными белокурыми волосами и той не то горделивой, не то спокойной осанкой, которая свойственна ее племени. Шевченко влюбился в эту Лукерью и решил жениться на ней; Кар--ские сначала диву дались, но кончили тем, что признали ее невестой поэта и даже начали делать ей подарки и шить приданое; с своей стороны Шевченко усердно готовился к свадьбе, к новой жизни... Но Лукерья сама раздумала и отказала своему жениху. Ее, вероятно, запугали уже немолодые лета Шевченка, его нетрезвость и крутой нрав; а оценить высокую честь быть супругою народного поэта она не была в состоянии. Я несколько раз видел Шевченка после его размолвки с Лукерьей: он казался сильно раздраженным.
   Оканчивая этот небольшой очерк, я припоминаю еще один факт из ссылочной жизни Шевченка, делающий честь тогдашнему главному начальнику Оренбургского края, В. X. Перовскому. Шевченко, как известно, был в молодости довольно замечательным пейзажистом; в крепости ему было запрещено не только писать стпхи, но и заниматься живописью. Какой-то чересчур исполнительный генерал, узнав, что Шевченко, несмотря на это запрещение, написал два-три эскиза, почел за долг донести об этом Перовскому в один из его приемных дней; но тот, грозно взглянув на усердного доносителя, значительным тоном промолвил: "Генерал, я на это ухо глух: потрудитесь повторить мне с другой стороны то, что вы сказали!" Генерал понял, в чем дело, и, перейдя к другому уху Перовского, сказал ему нечто, вовсе не касавшееся Шевченка.
   Вспоминается мне также, что он, живя в Академии, занимался гравированием на меди посредством острой водки -- о-форт -- и воображал, что открыл нечто новое, какой-то улучшенный способ в этом искусстве.
   Вот всё, что я имею сказать о нем.
   Я чувствую сам, как малы и ничтожны эти сведения; но в числе прочих и они могут принести свою относительную пользу.

Примите и т. д.
Ив. Тургенев

   Буживаль (возле Парижа),
   31/19 октября 1875 г.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

ИСТОЧНИКИ ТЕКСТА

   Беловой автограф в виде письма И. С. Тургенева к А. А. Русову, 4 л. Тексту предшествует помета: "Буживаль (возле Парижа). 31/19 октября 75 г." Хранится в Праге, в литературном архиве Института "Памятник народной письменности". Фотокопия -- ИРЛИ.
   "Кобзарь", 1876 -- Пражское издание "Кобзаря" Т. Г. Шевченко, т. 1, Прага, 1876, с. III--VIII, озаглавлено: "Споминки про Шевченка", первопечатный текст.
   Пискунов -- второе прижизненное издание в книге Ф. М. Пискунова "Шевченко, его жизнь и сочинения". Киев, 1878.
   
   Печатается по пражскому изданию "Кобзаря" со следующими исправлениями по беловому автографу:
   Стр. 187, строки 13 и 21, 29: "Маркович" вместо "Маркевич".
   Стр. 187, строки 19--20: После: возрождение своего края -- восстановлена фраза: "Вы лучше меня знаете, какой оборот всё это приняло впоследствии", вычеркнутая в автографе по цензурным соображениям {См. об этом: Неупокоева И. Неизвестные автографы писем И. С. Тургенева.-- Вопросы литературы, 1961, No 1, с. 206--208.}.
   Стр. 188, строка 12: "отяготела" вместо "тяготела".
   Стр. 189, строка 20: "неколебимо" вместо "непоколебимо".
   
   Первые дошедшие до нас сведения о переговорах издателя А. А. Русова с Тургеневым по поводу воспоминаний о Шевченко относятся к середине мая 1875 г. Отправляясь с женой из Петербурга в Прагу, где он должен был издавать "Кобзарь" с включением запрещенных в России произведений Шевченко и с воспоминаниями о нем, Русов разослал еще в Петербурге письма к возможным авторам воспоминаний. Сохранилось свидетельство о получении им согласия Тургенева написать такие воспоминания, но без указания срока выполнения этого обещания {Русов О. Спомини про пражське видання "Кобзаря".-- Украіна. Киів, 1907. Т. I, кн. 2, с. 129. История издания "Кобзаря" в Праге освещена в названной выше статье И. Неупокоевой. См. также: ПриймаФ. Я. Шеченко и русская литература XIX века. М.; Л., 1961, с. 308--309.}. Письмо Тургенева, на которое ссылается Русов, было послано 22 мая (3 июня) 1875 г. еще из Буживаля, до переезда писателя в Карлсбад. По воспоминаниям С. Ф. Русовой, муж ее дважды навещал Тургенева в Карлсбаде, ведя переговоры о воспоминаниях и о написанной по-французски статье Русовой о Шевченко, которую Тургенев "любезно передал" в "Revue des Deux Mondes", где она и была напечатана {Русова София. Moi спомини. Pp. 1861--1879.-- За сто лет. Матеріяли з громадського i літературного життя Украіни XIX i початку XX століття, кн. 2. 1928, с. 160.}.
   В сентябре 1875 г. воспоминания Тургенева о Шевченко еще не были готовы, о чем можно судить по письму Русова к Я. П. Полонскому от 14(26) сентября 1875 г.: "...обещался очень интересный рассказ из воспоминаний своих прислать с месяц тому назад, да и по сих пор нет. Что же мне делать? <...> Я приостановлю выпуск издания в ожидании его воспоминаний" {Украіна, 1929, кн. 34, с. 98.}.
   13(25) октября 1875 г. Тургенев сообщил Полонскому: "Русову я также посылаю несколько слов о Шевченке, хотя много лестного мне не придется о нем сказать. Я познакомился с ним перед самой его смертью". 14(26) октября в письме к Полонскому Русов благодарил его за присланные воспоминания и снова выражал надежду на скорое получение воспоминаний Тургенева (ИРЛИ, No 12410. 4). Как указывает помета на рукописи, воспоминания Тургенева о Шевченко были закончены и отправлены Русову 19(31) октября 1875 г., а в ноябре -- начале декабря 1875 г. первый том "Кобзаря" уже вышел в свет и во второй половине декабря или в январе 1876 г. был переправлен в Россию {Данилов Вл. К цензурной истории сочинений Т. Г. Шевченка.-- Начала, Пг., 1922, No 2, с. 254.}.
   Печатный текст воспоминаний Тургенева имеет некоторые отличия от белового автографа, послужившего, очевидно, наборной рукописью. Кроме отдельных стилистических разночтений ("решился жениться" вместо "решил жениться", "мне приходит в голову один факт" вместо "я припоминаю еще один факт", "значительным голосом" вместо "значительным тоном"), особый интерес представляют строки, вычеркнутые, по-видимому, редакторской рукой (сам Тургенев зачеркивал ненужное густыми чернильными петлями; здесь же строки перечеркнуты как бы наспех двумя короткими вертикальными штрихами). Речь идет о фразе, имеющей политический смысл: "Вы лучше меня знаете, какой оборот всё это приняло впоследствии". Этой фразой Тургенев намекал на усиление преследований украинской культуры со стороны царского правительства {См. об этом подробнее: Вопросы литературы, 1961, No 1, с. 206.}.
   Автограф свидетельствует и о некоторых колебаниях Тургенева в его суждениях о Шевченко. Так, говоря о "необузданной" натуре поэта, Тургенев вначале написал: "сломленная нелегкой своей участью", но им же самим осмысленное сочетание понятий "простолюдин, поэт и патриот" заставило его уточнить характеристику широкой натуры Шевченко: "сдавленная, но не сломанная судьбою" (с. 189). В том месте, где говорится о гравировании на меди, вместо слов "нечто новое, какой-то улучшенный способ в этом искусстве" (с. 190) первоначально было: "новый способ изготовления".
   Воспоминания Тургенева о Шевченко не всегда совпадают по тональности рассказа с письмами того же автора к разным адресатам, относящимися к 1859--1861 гг. Так, 15(27) февраля 1859 г. Тургенев писал из Петербурга И. В. Павлову: "Я здесь с недавних пор погрузился в малороссийскую жизнь. Познакомился с Шевченкой, с г-жою Маркович (она пишет под именем: Марко Вовчок) и со многими другими, большей частью весьма либеральными хохлами. Сама г-жа Маркович весьма замечательная, оригинальная и самородная натура (ей лет 25); на днях мне прочли ее довольно большую повесть под названием "Институтка", от которой я пришел в совершенный восторг: этакой свежести и силы еще, кажется, не было -- и всё это растет само из земли, как деревцо". Во многих письмах к М. А. Маркович, к В. Я. Карташевской, к Н. Я. Макарову Тургенев спрашивает о Шевченко, о его поездках на Украину {См. письма к В. Я. Карташевской от 31 марта (12 апреля) и 10(22) октября 1859 г., к М. А. Маркович от 10(22) июля 1859 г. и 20 марта (1 апреля) 1860 г., к Т. Г. Шевченко от марта -- 17(29) апреля 1860 г., Н. Я. Макарову от 23 января (4 февраля) 1861 г., А. И. Герцену, В. Я. Карташевской от 14(26) марта 1861 г.}.
   Некоторая демократизация взглядов писателя в период революционного подъема в какой-то мере обусловила и его интерес к возрождению национальной культуры Украины, жестоко подавлявшейся властями. Тургенев вместе с П. А. Кулишом переводит повесть Марка Вовчка "Институтка", посвященную Шевченко, переводит "Народные рассказы" того же автора {Как установил в своей неопубликованной диссертации А. Дорошевич, располагавший оригиналом перевода, Тургенев редактировал текст подстрочного перевода "Институтки", выполненного П. А. Кулишом и, частично, Д. С. Каменецким (см. об этом в кн.: Марко Вовчок. Стати i дослідження. Киів, 1957, с. 112--115).}. Знакомство с Марко Вовчок вовлекает его в круг литераторов, объединившихся делом создания украинского общественно-литературного журнала "Основа" (В. М. Белозерский, П. А. Кулиш, Н. И. Костомаров, Н. Я. Макаров и др.)- По инициативе Тургенева Общество пособия нуждающимся литераторам и ученым добилось освобождения от крепостной зависимости родственников Шевченко {См.: Громов В. А. Тургенев и Литфонд. Забытое письмо писателя в редакцию "С.-Петербургских ведомостей" (1860).-- В сб.: И. С. Тургенев. Вопросы биографии и творчества. Л., 1982, с. 10.}. Тургенев часто, одно время почти ежедневно, встречался с Шевченко на своей квартире и в Академии художеств, на понедельниках "Основы" у В. М. Белозерского, в редакции "Современника", на вторниках у Н. И. Костомарова, на четвергах у Н. Г. Чернышевского, в доме у И. Б. Сухановой-Подколзиной, у Штакеншнейдеров и К. Д. Кавелина, у Н. Я. Макарова и в доме его сестры В. Я. Карташевской. Сохранившаяся записка Тургенева к Шевченко, датируемая мартом -- 17(29) апреля 1860 г., дает представление об одной из таких встреч. Сохранились свидетельства, что Тургенев присутствовал 28 февраля 1861 г. на похоронах Шевченко на Смоленском кладбище -- Вместе с Н. А. Некрасовым, М. И. Михайловым, братьями Курочкиными, М. Е. Салтыковым-Щедриным, Ф. М. Достоевским, Н. С. Лесковым, Н. Г. Помяловским, И. И. Панаевым и другими русскими писателями {Обстоятельный обзор биографических н творческих контактов И. С. Тургенева и Т. Г. Шевченко, а также литературы по этому вопросу дан в книге Е. Шаблиовского и М. Гнатюка "I. С. Тургенев i украінська дожовтнева література". Киів, 1968, с. 12--62.}.
   После смерти поэта Тургенев писал Герцену о необходимости поместить в "Колоколе" отклик на эту утрату и сообщал о возмутивших его обстоятельствах последнего ареста Шевченко на Украине {См. об этом в статье: Дьяков А. А. Революционные связи Т. Г. Шевченко.-- В кн.: Революционная ситуация в России в 1859--1861 гг. М., 1965, с. 28. См. также письмо Тургенева к А. И. Герцену от 14(26) марта 1861 г.; ср.: Колокол, 1861, No 95, 1 апреля.}. Вскоре после объявления Манифеста об освобождении крестьян он писал В. Я. Карташевской 14(26) марта 1861 г.: "Известие о смерти Шевченко меня опечалило; бедный, не долго попользовался свободой. Воображаю, какое это впечатление произвело в малороссийском мире". Тургенев много сделал для популяризации Шевченко за рубежом. Так, после выхода пражского издания "Кобзаря" он обратился к своему переводчику и корреспонденту в Париже, сотруднику журнала "Revue des deux Mondes", Эмилю Дюрану с просьбой написать для этого журнала статью о Шевченко. 15 июня 1876 г. статья "Национальный поэт Малороссии -- Шевченко" была напечатана, вызвав широкий резонанс во Франции и других европейских странах {Евніа О. М. Дожовтнева та радянська украінка література за рубежами СРСР. К.: Держлітвидав Украіни, 1956, с. 63-64.}. Тургенев не ограничивается переговорами с автором статьи, он обращается с просьбой о поддержке к редактору журнала Франсуа Бюлозу {См. об этом: Хмелевская Н. А. Утраченные письма И. С. Тургенева.-- Т сб, вып. 4, с. 362.}, к влиятельным французским друзьям -- ученым и литераторам. Как известно, в редакцию журнала "Revue des deux Mondes" писали Эдмон Або, Марселей Вертело, Сюли Прюдон и другие с просьбой ускорить напечатание статьи о "великом поэте Малороссии" {Шабліовський Е., Гнатюк М. I. С. Тургенев i украінська дожовтнева література, с. 58--62.}. Таким образом, воспоминания Тургенева о Т. Г. Шевченко, охватывающие лишь отдельные и чаще всего бытовые моменты их отношений, недостаточно полно освещают вопрос о более широких общественно-литературных связях обоих писателей. В воспоминаниях не нашли, в частности, отражения те страницы биографии Тургенева и Шевченко, которые свидетельствуют об их взаимном интересе и симпатии к революционеру-петрашевцу Н. А. Спешневу (см. письмо Тургенева к Т. Г. Шевченко от марта -- 17(29) апреля 1860 г.), о творческих связях с его единомышленником А. Н. Плещеевым. В том же 1860 г. в "Современнике" был напечатан перевод поэмы Шевченко "Наймичка" (под заглавием "Работница"), выполненный А. Н. Плещеевым и посвященный И. С. Тургеневу (Совр, 1860, No 4, с. 457--472).
   
   Стр. 187. ...Первое наше свидание ~ в Петербург...-- Знакомство Тургенева с Шевченко состоялось в начале февраля 1859 г.
   ...в студии одного живописца...-- Студия эта была фактическим местом жительства и работы самого Шевченко, но официального права он на нее не имел, так как не получил разрешения на прописку в Петербурге в качестве "свободного художника", а был вынужден прописываться как "отставной рядовой" по месту жительства своего приятеля М. М. Лазаревского (см.: Жур Петр. Шевченковский Петербург. Л., 1964, с. 217--221).
   Я приехал в Академию вместе с ~ Маркович...-- Мария Александровна Маркович (1834--1907), писательница, известная под псевдонимом Марко Вовчок, приехала с Украины в Петербург 23 января 1859 г.; на следующий же день она познакомилась с Шевченко, а вскоре и с Тургеневым (см.: Т, ПСС и П, Письма, т. III, с. 685).
   ...находилась одна дама ~ г-жа Карская.-- Имеется в виду Варвара Яковлевна Карташевская (1832--1902), сестра Н. Я. Макарова и родственница по мужу С. Т. Аксакова. О ее отношениях с Тургеневым см.: Переселенков С. А. Из переписки Тургенева с В. Я. Карташевской.-- Гол Мин, 1919, No 1-4, с. 207--220; Т, ПСС и П, Письма, т. IV, с. 680.
   Стр. 188. ...то громадное, чуть ли не мировое значение...-- О мировом значении поэзии Т. Г. Шевченко см.: Белецкий А. И. Мировое значение творчества Тараса Шевченко.-- В кн.: Тарас Шевченко. М., 1962, с. 13--29; сб.: Шевченко и мировая культура. К 150-летию со дня рождения. М., 1964.
   Он мне показал крошечную книжечку...-- Имеется в виду записная книжка Шевченко времен его ссылки. Эта книжка случайно уцелела во время обыска, произведенного у Шевченко по доносу 22 апреля 1850 г. См. факсимильное ее издание: "Мала книжка". Автографы поезіі 1847--1850. Киів, 1963.
   Стр. 189. ...бесцветное подражание Пушкину.-- В 1857 г. Шевченко, находясь еще в ссылке, записал в своем "Дневнике": "...построил каркас поэмы вроде "Анджело" Пушкина, перенеся место действия на Восток. И назвал ее "Сатрап и Дервиш". При лучших обстоятельствах я непременно исполню этот удачно проектированный план. Жаль, что я плохо владею русским стихом, а эту оригинальную поэму нужно непременно написать по-русски..." (Шевченко Тарас. Повне зібрання творів. Киів, 1963. Т. 5, с. 77--78, запись от 19 июля). По-видимому, над этой поэмой (частично замысел ее был воплощен в незавершенной поэме "Юродивый") Шевченко и продолжал работу в 1859 году, когда встретился с Тургеневым (Т, ПСС и П, Письма, т. IV, с. 435). Но существует и другое предположение -- о том, что Тургенев имел в виду поэму Шевченко "Мария" (1859) {Айзеншток I. Тургенев i Шевченко.-- Червоний шлях, 1926, No 2, с. 141.}.
   Читал Шевченко, я полагаю, очень мало...-- 5 сентября 1857 г. Шевченко записал в своем "Дневнике": "Мне теперь много нужно прочитать. Я совершенно отстал от новой литературы".По-видимому, подобные признания поэт делал и Тургеневу, возвратясь из ссылки. Но уже с первых дней ссылки его письма к друзьям содержат просьбы прислать сочинения Гоголя, Лермонтова, Шекспира, Кольцова, Жуковского, "Слово о полку Игореве", "Южнорусские песни", труды по истории и философии. Что касается Гоголя, то об особом интересе к нему Шевченко говорят не только стихотворение "Гоголю" (1844) и не только просьбы о присылке его сочинений, но и многочисленные отзывы о нем в письмах и "Дневнике" поэта. Так, в письме к В. Репниной 7 марта 1850 г. Шевченко, говоря о своем желании иметь "Мертвые души", писал: "Перед Гоголем должны благоговеть, как перед человеком, одаренным самым глубоким умом и самою нежною любовью к людям" (там же, т. 6, с. 60--61).
   ...малороссиянка, по имени Лукерья...-- Лукерья Ивановна Полусмакова (1840--1917), отпущенная на волю крепостная Н. Я. Макарова. Об истории их отношений с Шевченко говорится в названной выше статье С. А. Переселенкова.
   Стр. 189--190. ...припоминаю еще один факт, ~ делающий честь ~ В. А. Перовскому.-- Рассказанный Тургеневым эпизод нигде не упоминается самим Шевченко, в "Дневнике" которого сохранилось несколько очень резких отзывов о В. А. Перовском как о вельможе и "гнилом сатрапе" (там же, т. 5, с. 185). Перовский Василий Алексеевич (1795--1857) -- командир Оренбургского отдельного корпуса, в 1851--1856 гг.-- оренбургский и самарский генерал-губернатор. Сочувственное отношение Перовского к Шевченко проявилось в его ходатайстве 14 февраля 1856 г. перед Дубельтом об облегчении участи поэта {Ткаченко М. М. Літопис життя i творчості Т. Г. Шевченко. Вид. АН УССР. Киів, 1961, с. 138.}. Хотя ходатайство это и было безрезультатным, но по нему можно судить о том, что Перовский не поощрял доносов на Шевченко за нарушение им запрета "носить партикулярное платье, писать стихи и заниматься живописью" {Там же, с. 139.}.
   Стр. 190. ...занимался гравированием на меди...-- О высоком искусстве гравирования, которым владел Шевченко, свидетельствует присуждение ему в 1860 г. за этот вид работы звания академика. См. об этом: Сидоров А. А. Шевченко как живописец, мастер рисунка и гравюры.-- В сб.: Тарас Шевченко. М., 1962, с. 92--110.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru