Ваненко Иван
Боярышня Несмеяна. Сказка, рассказанная Иваном Ваненко

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Боярышня Несмѣяна. Сказка, разсказанная Иваномъ Ваненко. Съ эпиграфомъ: "Безъ разсужденья не твори осужденья" (русская пословица). Москва. Въ типографіи Александра Семена, на Софійской Улицѣ. 1854. Въ 18-ю д. л. III и 104 стр.

   Давно не слыхали мы "розсказней" Ивана Ваненко; но, помня пріятное впечатлѣніе, произведенное на насъ его прежними разсказами, принялись за чтеніе этой покой сказки съ полною увѣренностью, что намъ не будетъ скучно. И въ-самомъ-дѣлѣ сказка читается очень-легко.
   Содержаніе "Боярышни Несмѣяны" очень-немногосложно. Жилъ въ одномъ городѣ бояринъ зажиточный; была у этого боярина дочка, всего-на-все одна; когда выросла эта боярышня, начали ей намекать о замужствѣ; не хотѣла боярышня ни за кого идти замужъ, и чѣмъ больше надоѣдали ей замужствомъ, тѣмъ грустнѣе и пасмурнѣе становилась она. Вотъ почему и прозвали ее Несмѣяной. И рѣшилъ бояринъ отдать свою дочку за того, кто съумѣетъ разсмѣшить ее. И начали женихи собираться со всѣхъ сторонъ, и каждый изъ нихъ придумывалъ, какъ бы заставить усмѣхнуться молчаливую красавицу.
   Этимъ, какъ видите, незамѣтливымъ содержаніемъ умѣлъ воспользоваться г. Иванъ Ваненко чрезвычайно-искусно. Особенное достоинство его разсказа заключается въ непринужденной веселости, которая и на читателя невольно наводитъ пріятное расположеніе духа, и еще въ томъ, что авторъ почти-всегда вѣренъ простому сказочному тону. Въ этомъ отношеніи г. Иванъ Ваненко уступаетъ только казаку Луганскому, неподражаемому сказочнику, который до того изучилъ всѣ капризы народной русской фантазіи и рѣчи, что его сказки кажутся какъ-будто произведеніемъ самого народа. До какой степени приближается къ этому писателю авторъ "Несмѣяны", можно видѣть почти на каждой страницѣ его сказки. Выбираю на удачу. Вотъ, напримѣръ, разсказъ о томъ, какъ два хитреца затѣяли разсмѣшить Несмѣяну боярышню. Видите ли, отецъ Несмѣяны придумалъ просить жениховъ поочередно на ночлегъ, по-двое, или по-трое, въ комнату, которая отъ свѣтлицы его дочери отдѣлялась только тонкою досчатою перегородкою; такимъ-образомъ она могла все слышать, о чемъ они будутъ говорить, и по рѣчамъ ихъ составить себѣ понятіе о ихъ умѣ и характерѣ:
   "Вотъ какъ всѣ поугомонились въ домѣ, поуспокоились; всѣ спать полегли, да и заснули таки, какъ и всѣ люди незаботливые спятъ первымъ сномъ.-- Няня Несмѣяны боярышни такого храпу на этотъ случай задала, что будто съ недѣлю не спала. Ужъ боярышня Несмѣяна съ ней измучилась: и окликала ее, и поталкивала, и за носъ четырежды тихонько трясла: говорятъ, видите, отъ этого храпѣнье унимается; куда тебѣ! хранитъ паша старуха во всю ивановскую, да и все тутъ.
   "Несмѣяна боярышня даже разсердилась на нее; отвернулась къ стѣнѣ, а старуху такъ и оставила.
   "И думаетъ себѣ-на-умѣ Несмѣяна боярышня: авось я по голосу, или по рѣчамъ различу отъ слуги боярина: ужъ непремѣнно слуга будетъ его величать -- или чиномъ какимъ, или по имени и отечеству; а тотъ слугу будетъ человѣкомъ называть, -- и рѣчи боярина, должно полагать, будутъ разумнѣе рѣчей слуги...
   "И стала дожидаться наша боярышня -- когда они разговоръ начнутъ.-- Вскорѣ и услышала.
   "Одинъ голосъ говоритъ: "Вы вздремните прежде, дядюшка".
   "А другой въ отвѣтъ: "Нѣтъ, Филя братъ, я ужь послѣ тебя успокоюся; обоимъ вмѣстѣ неладно заснуть: мнѣ что-то мерещится чудное: вотъ около нашей стѣны точно кто-то ѣдетъ, или кого-то везутъ... даже стѣна трясется, точно и ей боязно".
   "Няня все продолжаетъ храпѣть; боярышня Несмѣяна и позабыла про нее, а продолжала съ любопытствомъ прислушиваться къ рѣчамъ разговаривающихъ.
   "-- И, дядюшка, -- молвилъ опять первый голосъ, -- кого тамъ везутъ: это, знать, сухой горохъ, да сухою ложкою трутъ, обѣдъ готовятъ къ завтрему; вотъ отъ этого и дрожитъ перегородка деревянная.
   "-- Какъ ты себѣ тамъ хочешь, молвилъ второй, а мнѣ что-то не спится, робѣется, кинуло въ потъ -- голова что ледъ, а языкъ хоть выжми.-- Придется, видно, всю ночь не спать; давай ее такъ коротать.
   "-- А какъ ты ее, дядюшка, у коротаешь? точно, ночь на ночь не приходитъ...
   "-- Мало ли что? Да что, впрочемъ, калякать о томъ, чего нѣтути?-- Давай-ка лучше, на досугѣ да въ тиши, покалякаемъ отъ души, порастолкуемся о томъ, что когда было, а пожалуй и о томъ, чего когда не было; теперь же если и соврешь что, не бѣда: вишь, какая потьма!-- Случись солгать, такъ что и въ краску ударитъ -- никто не увидитъ, и солгалъ ты, али нѣтъ, не догадается.
   "-- Да о чемъ же мы станемъ толковать, дядюшка?
   "-- Э, безтолковый! о чемъ толковать! да что въ голову придетъ, пусть каждый и вретъ,-- лишь бы мало-мальски на правду смахивало, да лишь бы не сболтнуть чего-такого, какъ говорится -- въ постный день не куснуть скоромнаго...
   "-- Не знаю, дядюшка, съ чего начать... развѣ для первоначала загадку загадать?
   "-- Ну, что жь? и это ладно; загадывай, лишь съ толкомъ, да складно; а хоть и смыслу не будь, по мнѣ все равно: сказалъ что теперь темно -- такъ тутъ-то и раздолье загадкамъ, въ которыхъ порою смысла нѣтъ.
   "-- Загадай, имъ, дядюшка, ты напередъ, а я пока другую придумаю; говорятъ, загадку выдумать самому дѣло мудреное, а чужую, выдуманную сказать -- дѣло пустое, никому не нужное.
   "-- А ну, все равно; пожалуй, я загадаю впередъ.-- Ну, слушай хоть однимъ ухомъ, а отвѣчай такъ, какъ будто слушалъ обоими: шелъ одинъ мужичекъ на торгъ, а другой съ торгу, -- въ комъ изъ нихъ было больше толку?
   "-- Мудрена твоя загадка, дядюшка.
   "-- Ну, отвѣчай же что-нибудь на нее -- такъ и пойму, смышленъ ли ты, чтобы мнѣ было изъ-за чего съ тобою раздабарывать; а не то, братъ Филя, по моему, коли не съ кѣмъ умнаго потолковать, такъ ужъ лучше молчать.
   "-- Такъ, дядюшка; да твоя загадка хоть и сказана гладко, а смыслѣ-то у ней шишковатъ... Если я самъ такую жь тебѣ смастерю,-- ты захочешь ли ей толкъ дать?
   "-- Смастери, смастери!.. отъ чего жъ и не такъ? коли мастеръ мастеру ровесникъ ремесломъ, то и дѣло гладко идетъ. Ну, говори имъ твою загадку разумную.
   "-- Она не то что разумная, а почитай такая жъ, какъ и твоя; толку не доберешься въ ней... Віннь, одинъ мужичекъ много ѣлъ и пилъ, а другой много пилъ и ѣлъ,-- такъ кто на кого изъ нихъ больше глядѣлъ?
   "-- Гмъ! Ладна загадка, только впрямь обѣ онѣ такія же безтолковыя, какъ и мы съ тобой.-- Ну, имъ пусто ихъ! пусть кто хочетъ, ихъ и разгадываетъ; давай о чемъ другомъ покалякаемъ... Не привидывалъ ли ты на своемъ вѣку чего такого чуднаго, отъ чего бы иной на твоемъ мѣстѣ диву дался?
   "-- Какъ же не привидывать?.. Видѣлъ я разъ, бывши маленькимъ, мальчуганомъ еще, -- человѣка видѣлъ такого рослаго, что онъ кровлю своей избы крылъ съ земли, не взлѣзая на лѣстницу...
   "-- Гмъ! это не штука, братъ Филя, за частую бываетъ: иной парень рослый, большой, а изба у него маленькая, низенькая... Нѣтъ, я видѣлъ на своемъ вѣку человѣка рослаго, что и мѣры ему не было: такъ что онъ самъ, бывало, какъ захочетъ расчесать себѣ бороду, то не могъ до нея иначе добраться, какъ взлѣзши на лѣстницу."
   Много найдется въ книгѣ подобныхъ мѣстъ, проникнутыхъ** русскимъ юморомъ; изъ приведеннаго отрывка читатели могутъ судить и о томъ, какъ рѣдко г. Иванъ Ваненко сбивается съ тона. Но, отдавая полную справедливость его умѣнью разсказывать и отъ души благодаря его за удовольствіе, которое намъ доставила его Несмѣяна, не можемъ не остановиться съ сожалѣніемъ на одномъ пріемѣ, который, по нашему мнѣнію, вредитъ впечатлѣнію сказки. Этотъ пріемъ состоитъ въ намѣренномъ превращеніи сказки въ аллегорію. Недовольный тѣмъ, что пріятно занялъ на нѣсколько минутъ нашу "фантазію, авторъ Несмѣяны хочетъ дать своей повѣсти значеніе иносказательное: онъ объясняетъ въ концѣ своей книжки, что подъ Несмѣяною разумѣется критика (!) и этимъ объясненіемъ сильно разочаровываетъ и охлаждаетъ читателя. Превращаясь въ аллегорію, сказка, естественно, становится холодна и теряетъ всю ту непринужденность, которая составляетъ ея главную прелесть.

"Отечественныя Записки", т. 98, 1855

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru