Веневитинов Дмитрий Владимирович
Неожиданный праздник

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Водевиль, в 1-ом действии.

Веневитинов Дмитрий Владимирович.

Неожиданный праздник.

Водевиль, в 1-ом действии.

Перевод с французского Т. В. Розановой.

   Действующие лица:
   Александр.
  
   Девицы:
   Цецилия.
   Луиза.
   Джульетта.
   Евгения.
  
   Адольф - поэт.
   Ипполит - музыкант.
   Дюваль - живописец.
   Казимир - учитель танцев.

Явление 1.

   Адольф
   (один, прохаживаясь взад и вперед по комнате и бормоча стихи)
   Да, да, Лаура милая, я был тобой пленен.
   Как яркий метеор скользит за небосклон,
   Так ты вела мой дух по всем дорогам мира --
   От чащ Бразилии к долинам (равнинам) Кашемира...
   Вот что значит напасть на удачную рифму~ она в вас затем порождает мысль. (Повторяет те же стихи).

Явление 2.

Адольф, Александр.

   Александр (вбегая). Сударь!..
   Адольф. Тише, тише...
   Александр. Господин Адольф!
   Адольф. Мой милый, вы меня тревожите очень некстати, мне некогда.
   Александр. Но, сударь, знаете ли вы, что сегодня день рождения моей матушки?
   Адольф. Разумеется. Ещё бы не знать! А для чего, чёрт возьми, я не спал всю ночь и почему готовил стихи в течение целой недели? Смотрите, смотрите ближе и только посчитайте строфы, это ужасно.
   Александр. Что? Неужели всё это для неё?
   Адольф. Что ж здесь удивительного? Можно ли достаточно воспеть её?
   Александр. Но, сударь, подумайте, она никогда не будет в состоянии прочесть всё это.
   Адольф . Что ж из этого? Мы, поэты, пишем не для того, что бы нас читали. Мы пишем, потому что не можем поступать иначе. Когда воды потока вздуты бурею, они должны выступить из берегов и затопить окрестность, и когда дело касается поэзии, я тоже выхожу из берегов, и тогда остерегайтесь наводнения. Но оставьте меня, мой милый, вы и без того уже заставили меня потерять много рифм.
   Александр. Я не без причины вас искал. Я надеялся, что вы поможете мне в моих планах.
   Адольф. В каких планах? Скажите в чем дело, мой друг?
   Александр. Дело в том, что надо приготовить к сегодняшнему дню маленький праздник.
   Адольф. Браво, браво, молодой человек, вот прелестная мысль. Да, да, праздник. Подождите, мы сумеем наполнить этот день.
   Александр. Что у вас там такое?
   Адольф. Всего понемногу, как сказал бы добрый Лафонтен. Вот несколько комедий, вот чувствительные драмы, одна из них очень подходит к данному случаю. Вот даже трагедия, заимствованная из maris des Mandingues (сказаний мандинко, народа в Западной Африке).
   Александр. Нет, сударь, ничего трагического для сегодняшнего дня.
   Адольф. Напротив, пьеса была бы недурна, а развязка вполне счастливая.
   Александр. Но это не подходит. Сегодня надо веселиться и признаться -- если б мне пришлось играть в трагедии, то я не был бы в настроении.
   Адольф. Ага. А "Дитя Кашемира"? Какие характеры в этой пьесе, и как переносишься под чудное небо Азии!
   Александр. Нет, нет, ничего этого не надо. Было бы к тому же слишком трудно поставить всё это в один день. Нам нужно маленькое impromptu (неожиданность), мы хотим играть без претензий.
   Адольф. Да, без всяких претензий. У меня их нет, и если моя пьеса не будет иметь успеха, я первый буду смеяться.
   Александр. Я уже пригласил всех наших соседок. Вы ведь знаете, с каким удовольствием они примут участие в пашем празднике.
   Адольф. Прекрасно! Как только они появятся, мы распределим роли, я ни минуты не заставлю их ждать, я здесь найду что-нибудь уже готовое.
   Александр. Я просил господ Ипполпта, Дюваля и Казимира прибыть сюда к 9-и часам, так как желаю, что бы участвовали все наши друзья.
   Адольф. Но, спрашиваю вас, что вы собираетесь делать с этими людьми? Они ничего в этом не понимают и только испортят дело.
   Александр. О, нет, господин Адольф! Вы напрасно предубеждены против этих господ; они будут стараться.
   Адольф. Но их старания хуже всего! Вы не можете себе представить, насколько эти субъекты могут испортить поэзию и все истинно прекрасное. Этот господин Ипполит
   очень добродушен, но он исступленный музыкант, голова его полна только Моцартом, и горе вашим ушам, если он к нам примкнет, тогда музыка будет без конца. А другой, господин Дюваль. Я ничего не имею против него, несмотря на наш злополучный спор по поводу поэзии и живописи, но предвижу, что он захочет показать нам свое искусство. А что касается господина Казимира, то вся его жизнь только в ногах.
   Александр. Это очень понятно, ведь он ногами зарабатывает себе хлеб.
   Адольф. Нет, нет, я ничего не предвижу хорошего из этого собрания. Послушайте, что-то там жужжит -- это верно он! Неужели нельзя существовать без пения?

Явление 3.

Те же и Ипполит.

   Ипполит. Да, сударь, поёшь, когда есть, как воспевать прекрасное. Здравствуйте, любезный Александр. Вы меня ждали, не правда ли?
   Александр. С нетерпением. Мне, впрочем, нужно вам сказать всего два слова. Вы знаете...
   Ипполит. Я все знаю, держу пари, что догадался и вы видите, что я не потерял даром время. Вот, сударь, посмотрите сюда -- я приготовил 2 оперы, 5 антрактов, 3 симфонии, 4 кантаты. (Приносит большой пакет партитур).
   Александр. Бедная моя матушка! Что ей делать со всем этим?
   Адольф. А я, вы думаете, отстал от других? Пересмотрите этот пакет. Здесь драмы, а вот трагедии, тут отдельные сцены.
   Александр. Боже мой, они хотят убить мою бедную матушку. Господи, неужели нужно столько траты энергии, что бы выразить ей наши чувства?
   Ипполит. Послушайте, господин Александр, вы говорите чрезвычайно разумно. Вы человек чувствительный, и я уверен, что из вас выйдет со временем прекрасный музыкант. Вы тогда поймете, что только музыка может выразить то, что мы чувствуем в глубине души.
   Адольф. Не сердитесь, милостивый государь, он бы это сказал, если бы учился одной музыке или, что то же самое, вздору. Но я надеюсь, несмотря на ваше влияние, вложить в эту голову немного поэзии.
   Ипполит. Послушайте, господин Адольф, что бы судить здраво, надо быть беспристрастным.
   Адольф. Каким образом?
   Ипполит. Каким образом? Очень просто. Надо отдавать справедливость всем отраслям искусства. Например, я признаюсь, не краснея, что мы, музыканты, очутились бы в большом затруднении, сочиняя оперу без слов. Необходимо, что бы специалист написал бы раньше так называемое либретто. Конечно, потом мы прибавляем или урезываем по нашему усмотрению, но все-таки стихи нам необходимы.
   Адольф. Черт побери тех специалистов, которые работают для ваших опер.
   Ипполит. Почему же?
   Адольф. Потому что они налагают на себя цепи, чего поэт никогда не должен делать, потому что соединить поэзию и музыку невозможно.
   Ипполит. И всё-таки они соединимы, и даже в одном лице.
   Адольф. Вот еще новость!
   Ипполит. Хотите доказательств?
   Адольф. Ваши доказательства ничего не доказывают, так как я не верю доказательствам. Я положительно знаю, что это невозможно.
   Ипполит. Терпение, мы найдем здесь, чем вас убедить.
   Адольф. Это невозможно! Невозможно!

Явление 4.

Те же и Дюваль.

   Дюваль. Тысячу, тысячу извинений, господа, что заставил вас так долго ждать, я кончал эти наброски, и мы сейчас можем приняться за работу.
   Александр. Положение ухудшается.
   Адольф. Позвольте вас спросить, для чего служат эти рисунки?
   Дюваль. Для того, что бы сделать одну, две, три, четыре картины. Я не забыл вас, господин Адольф, в первой картине вы изображаете Освальда?
   Адольф. Но я вас не понимаю, господин Дюваль. Я не умею рисовать, как же вы хотите, что бы я изобразил Освальда?
   Дюваль. Здесь не о живописи речь. Вы самая лучшая в мире живопись и будете фигурировать на моей картине.
   Адольф. И здесь все потеряли голову, и вот человек, который хочет наклеить меня на свое полотно.
   Дюваль. Вы не понимаете, а это так просто. Я вижу, что вы незнакомы с этим родом картин, новизна вам тем более понравится.
   Александр . Я объясню вам это. Господин Дюваль хочет выбрать сюжет.
   Дюваль. Они уже выбраны.
   Александр. Потом он распределит роли.
   Дюваль. Это уже сделано.
   Александр. Он расставит нас на сцене в разнообразных группах, таким образом и мы составим картину. Не так ли, господин Дюваль?
   Дюваль. Вы прекрасно объяснили. Для первой картины я выбрал вступление Коринны в Капитолий.
   Адольф. Прекрасно, господин Дюваль. Я непременно приму участие в ваших картинах, но так как это не спешно, то займемся некоторыми делами, с которыми надо покончить к вечеру.
   Дюваль. Но мы не должны терять время.
   Александр. Однако мы уже много его потеряли.
   Дюваль. Сегодня день рождения хозяйки, и картины должны быть поставлены через несколько часов.
   Адольф. Так это вы все приготовили для праздника хозяйки?! Ах, зачем вы раньше мне не сказали, я бы просил вас не трудиться напрасно.
   Дюваль. Как напрасно? Мой труд будет достаточно вознагражден, если хозяйка соблаговолит посмотреть на мои картины.
   Адольф. Но она этого не сделает, она не будет на них смотреть.
   Дюваль. Что же помешает ей?
   Адольф. Вы увидите. Мы играем сегодня вечером и нам некогда думать о ваших картинах.
   Ипполит. Да, он прав, мы будем играть на клавесине и петь.
   Адольф. Не слушайте его, мы играем театральную пьесу.
   Дюваль. Театральную пьесу?
   Ипполит. Он помешался. Я нам говорю, что должны играть музыкальную пьесу.
   Дюваль. Музыкальную пьесу.
   Адольф. Комедию.
   Ипполит. Оперу.
   Адольф. В пяти действиях.
   Ипполит. В четырех, если позволите.
   Адольф. Нет, в пяти, сударь.
   Ипполит. Уверяю вас, что в четырех.
   Адольф. Мне очень нравится этот убежденный господин, который хочет урезать одно действие.
   Ипполит. Посмотрим, как вы прибавите пятый акт.
   Адольф. Но, говорю вам, что пьеса содержит пять действий.
   Ипполит. А я настаиваю на том, что в ней их всего четыре.
   Адольф. Кто может знать это лучше меня?
   Ипполит. Но, сударь, я двадцать раз играл эту пьесу.
   Адольф. Какой хвастун! Он играл пьесу двадцать раз, а пьеса еще совсем свеженькая, она не выходила из моего портфеля.
   Ипполит. Каким образом она в него попала?
   Александр. Но, господа, вы не понимаете друг друга и говорите о разных пьесах.
   Ипполит (указывая на Дюваля). Этот господни говорил о "Женитьбе Фигаро".
   Адольф. А, вот в чем дело! Если б вы прислушались, то поняли бы, что он говорил о комедии моего сочинения.
   Ипполит. Вы значит глухи. (Обращаясь к Дювалю). Не говорили ли вы об опере?
   Адольф. Не говорили ли вы о комедии?
   Александр. Господа, все эти недоразумения не предвещают ничего доброго. Благодаря вашему усердию, мы ничего не сделаем сегодня для матушки. Прошу вас, оставим это.

Явление 5.

Казимир с четырьмя девицами входят, танцуя.

   Казимир. Безусловно, бросим это. Мой привет вам, господин Александр. Эти барышни мне сказали, что вы готовите несколько сюрпризов для вашей матушки, и я пришел предложить вам мои услуги.
   Адольф (про себя). Как кстати, он может исполнить роль судьи в моей комедии.
   Ипполит (про себя). Как мне кажется, у проказника хороший голос. Он выступит первым басом в финале 3-его действия.
   Дюваль (про себя). Вот красивый мужчина, он мой. Пусть изображает Аполлона в моей картине и он привел уже мне четырех муз.
   Александр. Благодарю дам за их любезность. Давайте теперь решим, господа, ч т о лучше устроить. Только что-нибудь без претензий. Матушка снисходительна и оценит наше старание.
   1-ая девица. Что касается меня, то я и сердцем и душой желала бы доставить ей удовольствие.
   2-ая девица. Её улыбка -- лучшая для меня награда за усердие.
   3-я девица. К сожалению, я огорчена, что не могу выразить моих к ней чувств.
   4-ая девица. Будьте довольны, mesdames (барышни), она догадается о нашем желании, и этого уже достаточно.
   Адольф. Так как, господа, времени мало, я объявляю, что все актёры для моей пьесы теперь в сборе. Вы, Дюваль, будете играть аптекаря. Дюваль. За это предложение я хотел бы вас самих послать в аптеку. "Аполлон и музы", "Коринна и Освальд" -- вот что будет сегодня.
   Ипполит. Я надеюсь, господа, что вы не захотите устранить мою оперу?
   Казимир. А про меня-то вы забыли? Я этого не признаю. Балет, который я сочинил, должен быть исполнен сегодня, и вы, господин Адольф, возьмите на себя роль Зефира.
   Адольф. Пожалуйста, обратитесь к другим. Но я вижу, господа, что надо прибегнуть к голосованию, что бы убедить вас в превосходстве моего искусства.
   Все. Это верно, дамы голосуйте!
   Адольф. Поэзия. Кто из вас не поддержит меня, когда выслушает, например, следующие куплеты.
   Девицы (вместе). Читайте их, читайте. Нам очень интересно послушать. Посмотрим, что это такое!
   Адольф. За мною дело не станет. Эти куплеты в готическом роде.
   Все. Мы их знаем, но не хвастайтесь, они не ваши.
   Девицы. Это безразлично. Мы на вашей стороне, господин Адольф, мы стоим за поэзию.
   Ипполит. Как, mesdames, вы значит уже забыли, что автор этих стихов поет также в "Танкреде и Армиде"?
   3-тья девица. Когда хоть раз его услышишь, то постоянно чудится его голос. Нет, музыки, дайте нам музыки!
   Дюваль. Представьте себе ее в вейке из анютиных глазок, со свитком в руке, прислонившуюся к колонне.
   Две девицы. Да, вы правы, мы за картины.
   Казимир. А ваша грация, барышни, вы совсем забыли о вашей грации. Неужели для нее не будет удовольствием видеть, как вы разлетаетесь в разные стороны, соединяясь группами, что бы опять расстаться и снова соединиться? Обещаю вам, что в моих произведениях
   много движения.
   1-ая девица. Хорошо, я за танцы. (Она становится рядом с Казимиром).
   Адольф. А я уже хотел вас всех описать стихами, но вижу, что мы разошлись во мнениях. Все же я стою на своем и утверждаю, что сегодня стихи необходимы, не так ли, барышни?
   1-ая девица. Да, конечно.
   2-ая девица. Нет, нужны картины.
   3-тья девица. Почему же не музыка?
   4-ая девица. Господин Казимир прав, нужны танцы.
   Александр. Но, господа, нет ничего легче, как всех вас сейчас же помирить! Подчинитесь только моему решению.
   Девицы. Да, господа, это было бы лучше всего, подчинимся решению господина Александра.
   1-ая девица. Он разделяет мое мнение.
   2-ая девица. Вы предпочитаете музыку, не так ли?
   3-тья девица. Я уверена, что он желал бы поставить картины.
   4-ая девица. Неправда ли, мы будем танцевать, танцевать?
   Учителя. Да будет так! Пускай он выбирает.
   Адольф. Браво! Но это лишнее, у меня уже готовы стихи и на все дни года и посмотрите, вот куплеты из моей трагедии "Прощание", которые очень подходят к случаю.
   Александр. Вы, Ипполит, подберите музыку к этим стихам.
   Ипполит. Вот прекрасно. Возьмите хоть эту вещь. Она уже довольно известна, по никто не откажется снова ее выслушать.
   Александр. Вы, Дюваль, поставите нас в группу для пения куплетов.
   Дюваль. Великолепно. Я устрою очаровательную картину. Браво, господин Александр, вы -- символ мира среди нас.
   Казимир. А я между тем неужели останусь не при чём?
   Александр. Нисколько. Нам нужен ваш мимический талант. Вы нас научите делать подходящие жесты.
   Все учителя (вместе). Это прекрасно. Мы довольны! Скорей за дело!
   Адольф. Послушайте, любезный Александр, начнем с вас. Вот куплеты.
   Александр. Благодарю. Мои куплеты уже готовы. Вот они, и мне не трудно их прочесть.
   Адольф (про себя). Неужели они уже в его кармане? Посмотрим, что это такое. (Вслух). А пока я раздам куплеты дамам и мужчинам.
   Александр. Прекрасно, я попрошу дам начинать.

Во время пения Дюваль (учитель танцев) расставляет действующих лиц.

Занавес.

Далее следовало исполнение несохранившихся куплетов А. Н. Дьякова (1790 - 1837 гг.).

  
   1826 г.
  
   Источник текста: Веневитинов Д. В. Стихотворения. Ред. и вступ. статья В. Л. Комаровича. Библиотека поэта, Большая серия. Первое издание. Л.: "Советский писатель", 1940 г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru