Веселый Артем
Мы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:


Артем Веселый

Мы

    

Действующие и участвующие:

   К р е с т ь я н е:
    
   П р о ш к а -- "Над нами кверх ногами"
   Т р и ф о н  П а л е н ы й, член Совета
   С а в е л, член Совета
    
   Бедняки.
   К о с т ы ч и х а
   А г р а ф е н а
   Солдатки.
   М а р ь я, жена Прошки.
    
   К и р с а н  Д о б р о с о в е с т н ы й, член Совета
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч, член Совета
   В ы г о д а, член Совета
   Я к о в  К о л ь ц о в, член Совета
   С е м е н  Ч а с о в н я
    
    
   Середняки.
   А г а ф о н -- Бычьи губы, предс. Совета
   Б е г о м  Б о г а т ы й, член Совета
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч
   Кулаки.
   П о п.
   Д ь я к о н.
   П с а л о м щ и к.
   К р у т о я р о в -- помещик.
   Д е с я т н и к.
    
   Р а б о ч и е  и  м а с т е р о в ы е:
    
   И л ю ш к а  К а п у с т и н
   Ф е д о р  В и х р о в
   Молотобойцы.
   П л а т о н ы ч
   К р а с и в ы й
   К у з ь м и ч
   Рабочие.
   С т е п а н  Е р о ф е и ч
   И в а н  О л о в я н о й
   Мастера.
   Р а б о т н и ц ы:
    
   О л ь г а.
   С т а р у х а.
   М а ш к а  Б е л у г а, жена Оловяного.
    
   П о д р о с т к и:
    
   П а ш к а  Р я б о й -- сапожный подмастерье.
    
   К у р у н
   А н д р ю ш к а  Г о р б ы л ь
   Ученики.
   Р а н е н ы й.[с.30/31]
    
   С л о б о д с к и е  о б ы в а т е л и:
    
   Д о м о в л а д е л е ц.
   З а д у й -- З а п л ю й, инвалид труда.
   А д я -- Б а д я, нищий.
   П р о ш к а, дезертир.
   А к с и н ь я.
   Д а р ь я, жена Красивого.
    
    
   Деревенские мужики, бабы и ребятишки. Рабочие и работницы. Красноармейцы разных национальностей. Офицеры и солдаты неприятельской армии. Санитары. Граждане.
    

Картина первая.

   (Сельская улица концом упирается в речку. Справа -- лицо новой большой избы с крыльцом, вывеска "Лопуховский сельский Совет". Под окнами рыдван без колес, большие запакованные ящики, бревна.
   Гуторят с десяток мужиков.)
    
   С е м е н. Вот и машины. А то машины, машины...
   Т р и ф о н. Балабонили, как за язык повешены.
   А г а ф о н (из окна десятскому). Лупан, бей другорядь. Ровно задавило чертей.
    
   (Десятский бьет в чугунную доску. Не торопясь, по одному и кучками сходятся мужики, здоровкаются.)
    
   С е м е н. За деньги иль как?..
   С а в е л. Купил ба село, да денег-то голо.
   А г р а ф е н а. Болезна... Все мается Марфутка-то?
   К о с т ы ч и х а. Какое -- схоронила вчера.
   В ы г о д а. Не велик убыток. От парнишки какая ни на есть выгода, девка што...
   С е м е н. Лишний рот -- всего в ей и мозгу...
   К о с т ы ч и х а. Все одно жалко... Каждо дите -- нашего бабьего сердца кусок... Вам, мужикам, того не понять.
   А г р а ф е н а. Попробуйте породите -- узнаете...
   С е м е н. Кто-кто, а Костычиха тужить не будет, еще народит -- молодая...
   К о с т ы ч и х а. Нет уж. Родила, родила, да и чадило выбросила чорту на кадило. Будя.
   Г о л о с а: Скоро, што ли?..
           Начинать пора...
           Коего лешего!..
   А г а ф о н (из окна). Счас, счас -- за писарем услал...
   К о с т ы ч и х а. За отпеванье поп не берет деньгами. "Хлеба, слышь, давай". Отнесла останный коровай...
   В ы г о д а. Как хочешь, так и клохчешь...
   К о с т ы ч и х а. А работник попов Митрошка увидал утрось меня на речке да и говорит: "Хлеб-от твой поп поросенку выкинул"...
   А г р а ф е н а. А-а, пес! Зажрался...
   С а в е л. Хотела угодить Богу, да угодила краюшкой-то поповскому поросенку в корыто...
    
   (Из Совета на крыльцо выходит Агафон.)
    
   А г а ф о н. Ну, граждане, крестьяне, товарищи, приступим... [31/32]
   Г о л о с а: Вали, вали!..
           Выкладывай!..
           Послушам!..
   А г а ф о н. Из волости стало быть отношение, тоись нащет хлебной и мясной разверстки...
   Г о л о с а: Эх-хе-хе!..
           Опять за то же!..
           Припасли, наработали!..
           Сукины дети, дармоеды!..
           С мужика дери три шкуры -- обрастет!..
   А г а ф о н. С тридцатки по шешнадцать пудов, а со всего общества, стало быть, восемь тыщ...
   Г о л о с а: По шешнадцать!.. Не мыслино...
           Мужики, хлеб -- от чего ноне был...
           От колосу до колосу не слыхать голосу...
           В долах сопрел, на огорках выгорел...
           У меня сам-сам дай Бог...
           Опять и обмолот неправильный...
           Разбой!..
           Не дадим, да и все тут!..
           Согласу нашего нет...
           Так и писать приговор от общества...
           Нет нашего на то согласу и -- шабаш...
   А г а ф о н. Разобраться надо как и што...
   Г о л о с а: И разбираться нечего...
           Слыхали. Нам дают чего?
           Соли, дегтю, гвоздей!..
           Согласу нашего нет...
   С а в е л. Жметесь, жалко... А раньше господ кормили -- не считали...
   Г о л о с а: Голова, последнее выгребают!..
           Нече сухое сено ворошить...
           Вы по себе, мы по себе...
           Брали-брали!..
           Хлеб-от он раз в год родится...
   К о с т ы ч и х а. А самогонку пошто глохтите?..
   Я к о в. Это ты оставь -- самим животы подвело...
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. В амбарах мыши с голоду дохнут...
   В ы г о д а. Всех кормить -- никакой выгоды нет.
   Я к о в. Много их тут поднаберется жрать-то... Пусть передохнут кои, на всех и земля родить не поспеет.
   А г р а ф е н а. Вон, Климентий жеребца мукой кормит...
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. Шкура, на чужой стог вилами не показывай. Свое наживи...
   Т р и ф о н. Наживать нам было неколи... Мы за вас страдали, кровь лили.
   К о с т ы ч и х а. У меня самого семой год нет, сгиб.
   С о л д а т к и: Что им рыланам!..
           У нас почесть ни у кого мужиков в дому нет!..
           Куда не повернись -- одна...
           В мызг уездились...
           Без разгибу, без отверту...
           Ай в них душа, а в нас ветер...
   А г а ф о н. Бабы, прекратите прения -- заткните глотки!..
   П р о ш к а. Д-да... Пришей кобыле хвост! [32/33]
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч (солдаткам). Вам хошь масло лей на голову, все будете говорить деготь... Свиньи некультурные!
   С а в е л. Вы же сами понимаете, на кого идет ваш хлеб.
   Г о л о с а: Обувай собаку в лапти!..
           Погодьте, отрыгнется вам мужичий хлеб!..
           Нет нашего согласу.
           Выходит дело борона...
   А г а ф о н. Как-жин, граждане, в хлебе отказываем, что ль?.. Стало быть, резолюция нужна...
   Г о л о с а: Никакой ризалюции не надо.
           Ни дадим и -- шабаш!
           За нее, за лизарюцию-то... н-да...
           Сено есть так козы...
           А ежели отряд?
           В колья возьмем...
           Такое дело: иль сена клок, иль в бок.
           Никого не боимся, пока козел ногой не топнет.
   С о л д а т к и: Когда-нибудь нахапаетесь...
           Врете, отдадите да и с нами поделитесь...
           Повытрясут из вас пыль-то...
           Подпорят шкуры...
   А г а ф о н. Бабы, без преньев!
   П р о ш к а (Климентию). Ты сколько огреб! Пятнадцать тридцаток. И помалкивай в тряпочку.
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. В своем гашнике блох считай. Пятнадцать... Что ж такого, один не съем.
   К о с т ы ч и х а. Съесть-не съешь, да за свой хлеб норовишь всю деревню купить.
   С о л д а т к и: Почем ноне хлеб-от?
           Какие наши добытки...
           Ты хлеб ешь, а он тебя...
           Ишь и рыло в сторону воротит...
           Ему и речь твоя противна, как нищему гривна...
   П р о ш к а. Им революция, нет -- ништо.
   Б е г о м  Б о г а т ы й. Какой ты, Прошка, человек!.. Ни кола у тебя, ни двора, а туда же: ле-во-рю-ция! Э-э, дурья башка, и совсем это тебе не к лицу...
   Т р и ф о н. Прошу слова.
   Г о л о с а. Будя, слыхали.
           Не на дураков напал.
           Уши прожужжали... Дегтю бы нам, да одежи.
   С а в е л. Поносите Советскую власть: то нехорошо, другое негоже, а кто нас образил, людьми сделал. Кто дал землю, права?!
   А г а ф о н. Не об этом. Об хлебе надо говорить.
   Г о л о с а: Ишь, анахема, куды гнет!
           Земля... Что земля!..
           Слабода, га!
           Земля, земля!
           Треплет языком, что овца хвостом!
   А г а ф о н. Угодно ли собранию, стало быть выслушивать оратора?
   Г о л о с а: Долой!..
           Наслушались, блевать тянет!..
           Об деле надо!..
   С а в е л. Скотина, хлеб -- все наживное. [33/34]
   Г о л о с а: Как жа, свет в окошки.
           Вилами по воде.
           Ежли разобраться...
           Наше дело потрафлять.
           Не дошагнешь -- плохо, перешагнешь -- плохо.
   Т р и ф о н. Добром не хотите, бить вас будут, а хлеб все-таки возьмут.
   П р о ш к а. Чихать смешаетесь.
   С а в е л. Граждане!..
   Г о л о с а: Бить!..
           Уж не вы ли кой грех?
           За то, что кормим вас...
           Не бить нас надо дураков, а убивать...
   Т р и ф о н. Надо будет, так и мы побьем, по-свойски, по-родновски.
   П р о ш к а. Спуску не дадим.
   С а в е л. Граждане!..
   Г о л о с а. Ах, так!..
    
    (Скачут на двух телегах Кирсан Добросовестный и Кирилл Трофимыч.)
    
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч. Беда, мужики!
   Г о л о с а: А што?..
           Аль не ладно?..
           Какие такие дела?..
   К и р с а н. Ды к што ж... Ездили мы, значит, в город...
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч. Верно, ездили...
   К и р с а н. Все увозят оттель, комиссары бегут... Выковыриваются, значит...
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч. Через Суходол, слышь, белы прут, с союзниками, с машинами с эдакими...
   Г о л о с а: О-о-о, брат!
           Ага!
           Помоги им царица небесная!
   Я к о в. Опять мобилизации пойдут.
   С е м е н. Красны с белыми дерутся -- серого по шее бьют...
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч. Машины, гыт, никакая сила, ни што не держит: ни леса, ни горы. Наскрозь так и идут, так и косют.
   А г а ф о н. Похоже сюда гнут, денька через два, гляди, нагрянут.
   Г о л о с а: А можа и раньше.
           Знамо раньше.
           С машинами-то само собой раньше.
           Оно упять-таки ежли рассудить...
           Чижельше не будет.
   Т р о ф и м. Рано закаркали... Отряд надо сбирать.
   С а в е л. Товарищи!..
   Г о л о с а: Опоздали, други милые!..
           Будя, поизмывались!
           Камуния!!.
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч. Мужики, счас в горсть плачем, не заплакать бы нам в пригоршню?!.
    
   (Гвалт.)
    

З а н а в е с. [34/35]

    

Картина вторая.

   За занавесом радостный и торжественный колокольный звон. Хор сильных голосов горланит:
    
   Тебе, Бога, хвалим,
   Тебе, Господа, исповедуем,
   Тебе, предвечного Отца, вся земля величает,
   Тебе вси ангели,
   Тебе небеса и вся силы,
   Тебе херувими и серафими непристанными гласы взывают,
   Свят! свят! свят Господь Бог Саваоф,
   Полны суть небеса и земля величества славы твоея!..
    
   З а н а в е с  п о д н и м а е т с я.
    
   Та же сельская улица. Во главе шествия двигается кучка празднично разодетых кулаков и кулачишек с блаженно-умиленными сияющими рожами. Несут хоругви, хлеб-соль и царский портрет. За ними по пятам поп с дьячком и псаломщиком "в полной упряжке". Толпа. Полковник со свитой и офицер верхами во главе казачьей сотни.
    
   Тебе преславный апостольский лик,
   Тебе пророческое хвалебное число,
   Тебе хвалит пресветлое мученическое воинство,
   Тебе по всей вселенной исповедует святая церковь...
    
    (Подъехав, полковник слезает с коня и подходит под благословление.)
    
   П о п. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
   О ф и ц е р. Сотня, стой! Вольно!
   П о п. Велика премудрость Божия... Послал наказание за великие грехи наши, а теперь, видя смирение, шлет избавление.
   П о л к о в н и к. Н-да...
   П о п (идет по рядам казаков и кропит "святой" водой). Да будет благодать Божья на вас, дети мои!
   К и р с а н. Айда-ка, сват, -- без нас обойдется.
   К и р и л л  Т р о ф и м ы ч. И то правда.
    
   (Оба уходят.)
    
   А г а ф о н (подносит хлеб-соль). Ваш сиясь, как мы и как стало быть вся анперия.
   П о л к о в н и к. Ага. (Казаку.) Возьми.
   К а з а к. Рад ста ва-ва-ва-сто.
   П о л к о в н и к. Коммунисты есть?
   А г а ф о н. Дозвольте ва-ваше доложить...
   П о л к о в н и к. Ты кто?
   А г а ф о н. Приседатель Со-совета.
   П о л к о в н и к (свите). Полсотни горячих!
   К а з а к  и  ч е р к е с. Рады ста ва-ва-ва.
   А г а ф о н. Дозвольте слово.
   Ч е р к е с. Малчэ, сабака!
    
   (Агафона уводят.) [35/36]
    
   П о п. Согрешишь с ними истинно... А насчет коммунистов не извольте беспокоиться.
   П о л к о в н и к. Д-да.
   П о п. Были у нас тут три разбойника. Один убежал, а двоих...
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. В холодной сидят.
   П о л к о в н и к. Привести.
   В ы г о д а. Э-э-э, х-харашо-с, приставим.
    
   (Убегает.)
    
   П о л к о в н и к (офицеру). На Торбино и Репьевку выслать разведку. Выставить караулы. Много не пить. Поняли?
   О ф и ц е р. Слушаю-с.
   П о л к о в н и к. Ступайте. Н-да.
   О ф и ц е р. Сотня, смирно! Лев плеч, вперед, кругом арш!
    
   (Удаляются.)
    
   П о л к о в н и к. Ф-фу, жарко. Квасу!
   Г о л о с а: Сее минуту.
   Со всей нашей радостью.
    
   (Несколько человек шарахаются в стороны, потом возвращаются. За квасом бежит Яков Кольцов.)
    
   П о п. Может, ко мне чайку откушать зайдете?
   П о л к о в н и к. После.
   П о п. Как угодно-с... Молебен прикажете?
   П о л к о в н и к. После.
   П о п. Ваша воля.
    
    (Поп, дьякон и псаломщик уходят. Хоругви и царский портрет уносят. Возвращаются казак и черкес.)
    
   Н е г р о м к и е  г о л о с а: Строгий...
           И хвост трубой...
           За то ждали...
           Шутить не любит...
           Одно слово: енерал...
   П о л к о в н и к. Жарко... Подать стол и стул!
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. Микешка! Серега!
    
   (Трое скрываются в Совет. Нерешительно пододвигаются бабы, скачут ребятишки. Из Совета выносят стол, скамейку, стулья. Ставят в холодке, под окнами.)
    
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч (картузом угодливо трет скамейку). Присядьте, высковоблагородие.
   А г р а ф е н а (бросается полковнику в ноги). Кормилец! Батюшка! Шестеро мал меньша. Муж на войне сгинул.
   Г о л о с а: Гляи, гляи...
           Безбоязна...
           Ох-ох-ох-о...
   П о л к о в н и к. Тебе чего, баба?
   А г р а ф е н а. Хлебца. Ребятишек пожалей.
   П о л к о в н и к. Не торгую. Ха-ха. Проваливай.
   А г р а ф е н а. Мал меньша... Крупельны...
   К а з а к (стегает плетью). Слушай приказу! [36/37]
   Г о л о с а: Ай, родимые!
           У-у, аспид, креста на те нет...
           Распустил чуб-от...
   К а з а к  и  ч е р к е с. Бабы, проваливай, без рассужденьев! Убирайся!
    
   (Бабы и ребятишки отступают. Яков Кольцов приносит квас в большом блюде.)
    
   П о л к о в н и к. Почему мутный?
   Я к о в. Не сумлевайтесь, блюдо из-под святой воды.
   Г о л о с а: Вот тык вот!..
           Медалей-то скока...
           Сумей и ты заслужи...
           Пуговицы-то как сверькают...
           А усы-то, усы-то, девоньки...
   П о л к о в н и к. Как живете, мужички?
   Г о л о с а: Живем -- онучки жуем...
           Не жись, маята одна...
           Ох, не молвить...
           Поддосок нет, дегтю, соли...
           Коммунисты сказать...
           Мы, гыт, голодны...
           Ни тебе рта разинуть, ни тебе шага шагнуть...
           Как можно...
           С нашими народами...
           Иконы в училище...
           Ежли впрямь...
           Озорство одно...
   П о л к о в н и к. Жидовский гвалт. Ежли что -- молчать! Без крику. Подавайте заявления. По форме. Да.
   Г о л о с а: Тащут...
           Га, га, га!..
           Милачки!..
    
   (По улице ведут избитых и связанных Прошку и Савела. За ними ревущая Марья с грудным ребенком, за юбку цепляются плачущие детишки. Возвращается поп, одетый по-домашнему.)
    
   Г о л о с а: А-а!..
           Всю деревню задавили...
           Всем орудывали...
           Грабители!..
           Со свету сживали...
   Б а б ы: Болезные... Как их издудыркали...
           Примут горя гореваньица...
           Не бай, девка...
           Мужики-то как остервенели...
           Марья-то, Марья-то...
   Г о л о с а: Убить их и -- концы в воду...
           Короткий разговор...
           Давно пора...
   П о л к о в н и к. Это и есть коммунисты?
   Г о л о с а: Они самые...
           Убить их...
   П о п. Истинные дьяволы во образе человеков.
   П о л к о в н и к (Прохору). Имя, фамилье!..
   П р о ш к а. Ваша милость, простите. [37/38]
   П о л к о в н и к. Имя, фамилье!..
   П р о ш к а. Прохор Копейкин.
   М а р ь я. Яви божеску милость... Сдуру он. Заставь Бога молить.
   П о л к о в н и к. Какими делами занимаешься?
   П р о ш к а. Крестьянством.
   Г о л о с а: Грабежом, а не крестьянством.
           Кровопивцы -- голоштанники.
   М а р ь я. Будь отцом родным, прости... По дурости он, не со зла.
   П о л к о в н и к (Марье). Сопли не распускать. Уходи.
   М а р ь я. Люди его самустили... О-о-о!
   К а з а к. Слушай приказу. Провались, пока цела.
   П о л к о в н и к (на Прошку). Как и что и по какой причине... Докладывайте.
   Г о л о с а: Я... У меня...
           Мать перемать...
           Годи: пусть Климентий скажет...
           Ну-ну...
           Начисто надо...
           Писаря бы скликать на час...
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. Был у меня хлеб, пудов дваста...
   Г о л о с а: Был, был -- всякий скажет...
           Мою корову-то схряпали, расскажи...
           За Антипку слово замолай...
           Как-жин так, а я-то...
           Стой, Тишка, глотку не дери...
           Дай сказать человеку...
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. Нагрянули, они, выгребли до скретинки, да на меня же контрибуцию, да меня же в прорубь макать.
   Г о л о с а: Разя закон...
           А моя корова!
           Чего с него возьмешь -- горсть волос...
   П р о ш к а. Винюсь, ваше благородие... Спустите на первой...
   М а р ь я. Пискуны-то, отец, что я с ними буду делать?
   П р о ш к а. Семья с голоду.
   Г о л о с а: Свой хлеб-от продавали, а наш жрали...
           А теперь чего гнет...
           Попал волк в собачий полк -- лаять не лай, а хвостом виляй...
   П о л к о в н и к. Выпороть и повесить!
   К а з а к  и  ч е р к е с. Рады стараться, ва-ва-ва.
   М а р ь я. Ваше благо-о-о-о-оооо...
   П р о ш к а. Старики, прошу прощения... Призрите семью.
    
   (Прошку уводят. Марья с ребятишками за ним. В толпе баб всхлипывания.)
    
   П о л к о в н и к (Савелу). Ну?
   Г о л о с а: Тоже собака...
           З одного коленкору...
           Давно об нем веревка плачет...
   С а в е л. Вольно брехать -- ваша сила.
   П о л к о в н и к. К-ха. Мерзавец, подбери брюхо.
   С а в е л. Нече мудровать, убивайте скорее.
   П о л к о в н и к. Как стоишь, скотина! Р-раскорячился!
   Г о л о с а: Это, ваше благородие, главарь по всей округе.
           За матку ходил...
           Коновод... [38/39]
   П о л к о в н и к. В чем виноват, суконное рыло?
   С а в е л. Вся моя вина в том, что бедняк я и за бедноту всегда грудью стою.
   П о л к о в н и к. Пад-лец!
   П о п. Скотина безрогая... Ему хоть плюй в глаза, ваше степенство, утрется -- "Божья роса".
   П о л к о в н и к. Народ грабил по своей воле или по приказу?
   С а в е л. По приказу пустого брюха.
   Г о л о с а: Он свое гнет.
           Черного кобеля не вымоешь до-бела.
           Жулики, сукины дети...
   П о п (Савелу). Вы бедняки зеваете: "Мало да мало"... А того не разумеете, что кто праведен да Богу угоден, тот съест хлебца кусочек, выпьет водицы глоточек и сыт бывает и не ропщет...
   Г о л о с а: Вот как по-писаному...
           Бога забыли...
           Погрязли, можно сказать...
           Э-хе-хе...
   П о п. Кто жаден да завистлив, тот бочку воды выпивает, за-раз быка съедает, а сыт не бывает... Почему такое?
   С а в е л. Брось, батек, в лапоть звонить -- на то колокола есть.
    
   (Возвращаются казак и черкес.)
    
   К а з а к. Так что готово, ва-ва-ство.
   П о л к о в н и к (бормочет). Дегенерат. Полная атрофия религиозного и нравственного чувства. Явные признаки вырождения.
   Г о л о с а: Вишь, богохульник...
           Лубочны зенки...
           Ни страха в нем, ни стыда...
   П о л к о в н и к. Выпороть и повесить!
   С а в е л. У-у-у, гады!
    
   (Савела уводят.)
    
   П о л к о в н и к. Еще кто?
   Г о л о с а: Окромя, кажись, не объявлялось.
           Ды-к обнакновенно у нас...
   П о л к о в н и к. Не два же человека всю деревню оседлали...
   Г о л о с а: Ежли разобраться...
           Быть знамо были...
           Гришка Осьмушкин...
           Антон Рыжий...
           Антон што, вот Алешка, тот пес.
           Кум?! Ни-ни, воды не замутит...
   П о л к о в н и к. Всех сюда. Для допросу. Буду справедлив. Пусть не боятся.
   Г о л о с а: Они, вашество, не коммунисты.
           В Совет выбирало общество.
           Люди ничего.
   П о л к о в н и к. Разберу. Живо!
    
   (Часть мужиков уходит. Другие попятились, совещаются. Поп с ними. Полковник один.)
    
   П о л к о в н и к. Подлецы! Холуи! Мерзавцы! Свиньи! Мужланы! Прохвосты! Канальи! Вахлаки! Хамы! Остолопы!..
    
   (Возвращается казак.)
    
   К а з а к. Готово, ваше ва-ва-ва. [39/40]
   П о л к о в н и к. Повесили?
   К а з а к. Так точно, ваше ва-ва-ва. Выпороли, повесили и выбросили на навозные кучи.
   П о л к о в н и к. Молодцы!
   К а з а к. Рады стараться, ва-а-а-ааа!
   П о л к о в н и к. Хм! Успел выпить?
   К а з а к. Для храбрости, ваше ва-ва-ва...
   П о л к о в н и к (тихо). Э-эм... На ночь приведи ко мне девку.
   К а з а к. Слушаюсь.
   П о л к о в н и к. Талья и формы... Чтобы все на своем месте. Понимаешь?
   К а з а к. Так точно, ваш-во, очень даже понимаю: живой я человек.
   П о л к о в н и к (подходит к мужикам). Помещики у вас были?
   Г о л о с а: Как не быть...
           Нестер Палыч Крутояров...
           На колокол пожертвовал...
           Пекся об нас, благодетель...
   П о л к о в н и к. Н-ну!
   В ы г о д а (указывает за деревню). Вон в энтом лесочке ихняя усадьба стояла.
   П о л к о в н и к. Где же ваш Крутояров?
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. Раскуделили... Известно -- темный народ.
   П о п. Своей пользы не разумели.
   С е м е н. Сам убежал. Семью перебили, а управляющего повесили в том самом лесочке.
   В ы г о д а. Усадьбу сожгли. Добро растащили, нитки не оставили.
   Б е г о м  Б о г а т ы й. Шутка сказать: восемь деревень громить ходили, скопом.
   П о л к о в н и к. Вы тоже громили?
   К л и м е н т и й  Н а з а р ы ч. Что вы, ваше степенство.
   Я к о в. От нашего общества почесть и не ходил никто.
   Б е г о м  Б о г а т ы й. Оно из голытьбы-то и шлялись которые, да мы за них не ответчики.
   С е м е н. Лежебоки, штоб их громом расшибло!
   П о л к о в н и к. Ну, а вы? А?
   Г о л о с а: Што вы, ваше величество...
           Слава те Господи... свово добра за глаза...
           Нас, вашество, самих обграбили...
           В раззор разорили...
   К о с т ы ч и х а (полковнику). Горланы-то те, родимый, очки втирают.
   П о л к о в н и к. А? Как?
   Г о л о с а: Поклепы возводишь...
           За такое и под суд можно...
           Втемяшилось, окстись...
           Известно баба... Нече е слухать...
   П о л к о в н и к. Мол-чать! (Костычихе). Что?
   К о с т ы ч и х а. Все хапали, а эти храпоидолы многолошадники так больше всех.
   Г о л о с а: Заткни хайло!
           Она у нас, ваше блао-родие, из таковских...
           С дурцой...
   П о л к о в н и к. Да!..
   К о с т ы ч и х а. И скотину и все добро господское по жребию делили.[40/41]
   Б е г о м  Б о г а т ы й. Митяй, дай ей, суке, по загривку.
   К о с т ы ч и х а. У дяди Клементия меренок-то гнедой чей? Помещика Крутоярова... (Выгоде.) У тебя бычок-от чей? Тоже Крутоярова. (Бегом Богатому.) А тебя, старый чорт, сноха в чьем паплиновом платье форсит...
    
   (По улице на тройке катит Крутояров. С ним вооруженная стража.)
    
   Г о л о с а: Сам...
           От на грех нелегкая несет...
           Эх, держись православные...
    
   (Некоторые сперва сдергивают шапки, потом разбегаются.)
    
   П о л к о в н и к. Смирно, грабители. Куда... Тревогу!..
   К р у т о я р о в. Честь имею представиться -- Нестер Павлович Крутояров, местный помещик и дворянин.
   П о л к о в н и к. Очень, очень приятно.
    
   (Трубач играет тревогу. Вылетают казаки.)
    

З а н а в е с.

  

Картина третья.

   Кузнечный цех. Работа в разгаре. Пышут горны, ляпают стопудовые молоты. Дюкают кувалды. Перекликаются ручники. Из-под крыши свешиваются хоботы кранов. Бойкая и веселая суета.
   У ближнего горна шестеро: Илюшка Вихров, Платоныч, Красивый, Степан Ерофеич и Иван.
    
   И л ю ш к а. Ге! Дуй! Грей! Давай углей!
   П л а т о н ы ч (подает). Бей, не робей!
    
    (Илюшка со Степаном Ерофеичем куют. Платоныч держит нагрев. Красивый подправляет. Иван и Вихров покуривают в стороне: смена. Остывший кусок Платоныч сует в горн.)
    
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Раскатился что-то наш Илюха. Не к добру...
   П л а т о н ы ч. Чадо.
   И в а н. Гвоздь малый.
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Женить нам его надо, -- вишь ржет, как жеребец стоялый.
   И л ю ш к а. Гляди, старик, железо не перегревай, губы не развешивай, вари-давай. Ударю для смеху!
   П л а т о н ы ч (подает). Ори! Ай к спеху?
    
   (Куют.)
    
   И в а н. Поешь ты, парень, складно. Да годи -- белые ужо придут, они вас всех прихватят...
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Ладно! Хватит!
    
   (Доковали. Иван и Вихров сменяют Степана Ерофеича и Илюшку.)
    
   П л а т о н ы ч. Вчера, чу, заняли Свешной.
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Один конец... Нам все равно.
   К р а с и в ы й. А Советская власть? А профсоюзы? [41/42]
   И в а н. Болтай языком по пустому пузу... Революция надоела всем давно.
   П л а т о н ы ч. У них, слышь, иропланы да танки.
   И в а н. Мать ее так! А это что за жизня -- хуже жестянки.
   И л ю ш к а. Бросьте гавкать, сучьи ваши рты. Все уши прожужжали.
   П л а т о н ы ч. Что те взорвало? Попала под хвост возжа ли, али оса ужалила?
   И в а н. Тоже: равенство... Воля...
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Нам бы хлеба поболе.
   К р а с и в ы й. Знач, продаете свободу за кашу да за щи?
   В и х р о в. Чего там... Хамкай, не хамкай, и придут, так не будет слаще. Вот поглядь...
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Чаще! Жамкни! Погладь.
    
   (Ольга и старуха вносят железную полосу и бросают у стены.)
    
   И в а н. Тетенька, пролила. Миленька, просыпала!
    
   (Старуха оглядывается под ноги. Кузнецы гогочут.)
    
   С т а р у х а. У-у, дьяволы... Углей, что ль, обожрались?
   П л а т о н ы ч. Всяко бывает, и у девки муж умират, а у вдовы жив остается.
   И л ю ш к а. Ну, Ольгунька, ходи поживее, гляди веселее, нос кверху, грудь вперед!
   С т а р у х а. Айда, чего с ними!
   И л ю ш к а. Приходи в обед -- дело есть.
   О л ь г а. Ладно.
    
   (Старуха и Ольга уходят.)
    
   П л а т о н ы ч (сует Вихрову кулак в бок). Белые придут, так тебя первого повесят.
   В и х р о в. Уйди к чорту! Дам вот в рыло.
   И в а н. Бей без отверту, пока не остыло.
   К р а с и в ы й (Платонычу). А тебе разя праздник?..
   П л а т о н ы ч. Она, слабода-то, кому мед, а кому -- горька редька.
    
   (Доковали.)
    
   В и х р о в. Х-хух... В глазах темно... Чортова наша работа... В глотке спеклось, ссохлось... Ну, ни вздохнуть тебе, ни охнуть.
   И в а н. Бойся -- руки отсохнут, брось, не работай, припала забота. С работы-то лошади дохнут.
   В и х р о в. То ли у нас в деревне. Как вспомню да подумаю -- теперь сенокос, я чай, а тут знай кувалдой...
   К р а с и в ы й. Балда.
   В и х р о в. Знай кувалдой маши...
   И л ю ш к а. Машины надо выдумывать: полегчает.
   И в а н. Наше ли дело думать: на то есть ученые.
   К р а с и в ы й. А у нас головы из олова, что ль, то ль карчаги глиняные?..
   И л ю ш к а. Кому и выдумывать, как не нам? Об своем-то деле почище всякого ученого имеем понятие.
    
   (Гудок.) [42/43]
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Шабаш. Кто за обедом?
   П л а т о н ы ч. Федькин черед.
    
   (Вихров, схватив бак, убегает. Остальные умываются и рассаживаются.)
    
   И л ю ш к а (выводит углем на стене: "Каша", "Соха"). Гляди!
   П л а т о н ы ч. Чо?
   С т е п а н  Е р о ф е и ч (читает). Каша. Соха.
   И л ю ш к а. А-ха-ха-ха...
    
   (Входит Ольга.)
    
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Чорт, да ты никак писать выучился?
   И л ю ш к а. Просвещаемся. (На Ольгу.) Вместе в школу грамотности ходим.
   П л а т о н ы ч. Куда годишься?
   О л ь г а (Илюшке). Я и Анку смутила, тоже записалась.
   И л ю ш к а. Скоро всех силком учить станут.
   К р а с и в ы й. Это не плохо.
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Чох-мох.
   И в а н. Никогда такого тесненья не было на нашего брата, на рабочего. Ну, там на щет хлеба ли и на щет всего иного прочего.
   К р а с и в ы й. Мы-ста, да мы рабочие. А давно ли ты рабочим стал? До войны трактир держал, и прикусил бы язык покороче.
   И в а н. И совсем не твое это дело.
   О л ь г а (Илюшке). Вчера брательника на фронт угнали... О-хо-хо. Что-то теперь будет!
   И л ю ш к а. Ничего не будет. Белых сюда не допустят.
   К р а с и в ы й (Платонычу). Погоди, старик, и тебя в училищу потащут. Кольцо в губу, на цепь и джа-джа дживала... Ха-ха-ха.
   П л а т о н ы ч. И без ученья век-от прожил, да слава тебе, Господи, сыт был.
   К р а с и в ы й. А таких упрямых в салотопенных котлах будут вываривать.
   О л ь г а (Илюшке). У Сашки Атаманьчика вечерка нынче. Пойдешь?
   И л ю ш к а. А ну их. Опять пляска будет, драка. Надоело. Поедем лучше на лодке покатаемся иль в биескоп сходим.
   С т е п а н  Е р о ф е и ч (подходит к ним). О аз, о буки, о престрашные веди... (Читает.) Собака лает. Корова мычит.
   П л а т о н ы ч. Не ученье это, а баловство одно. Всякий дурак знает, что собака не мычит, а корова не лает.
    
   (Вихров приносит обед. Садятся.)
    
   И л ю ш к а. Садись с нами.
   О л ь г а. Спасибо, побегу, заждались, должно.
   П л а т о н ы ч. Ну, выученики, когда же меня, старика, на свадьбу позовете! Уж, чай, поди съетажились.
   О л ь г а. Ха-ха... Что ты, дедушка? Ни сном, ни духом.
   П л а т о н ы ч. А-а-а, сорока, сорока... Ни сном, ни духом.
   И л ю ш к а. Да уж погуляем... Куда кривая не чупрыснет.
    
   (Ольга со смехом убегает.)
    
   И л ю ш к а (за ней). Погоди.
   П л а т о н ы ч. Пятки мнет... Огонь парень, хоть и с дурью.
   И в а н. Опять вода с водой... С чего тут силе быть?
   В и х р о в. Хворыздай знай. [43/44]
   П л а т о н ы ч (Илюшке). Садись, алхимандрит, все выхлебали.
   И л ю ш к а. Не будь Советской власти, кто бы нас, чертей чумазых, учить стал?
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Учут в обруч прыгать, да по три дня не жрамши быть.
   И л ю ш к а. Где же взять? Разруха.
   К р а с и в ы й. Только бы проложить дорожку: все исправится понемножку.
   И в а н. Исправится из кулька в рогожку.
   И л ю ш к а. Чего разгалделись, как галки? Али соскучились об хозяйской палке?
   В и х р о в. Нече в ступе воду толчи. Нашел -- молчи и потерял -- молчи.
   И л ю ш к а. Теперь тому подперло под само некуды, кто, скажем, раньше жил богато, кто владел и серебром и златом, кто наши крохи греб лопатой. А мы всегда дышали в однодышку, как рыба на кукане, всегда бывало пыль одна в кармане, а все добытки шли купцу в кубышку.
   К р а с и в ы й. Брось, Илька, их не просветишь!..
   С т е п а н  Е р о ф е и ч. Слов нет, до хорошего дожили.
   И в а н. Хлеб-то: опилки с пылью.
   (Подходит Кузьмич.)
   К у з ь м и ч. Вы все ругаетесь, ровно наследство делите.
   К р а с и в ы й. Да вон у трактирщика с нашего пролетарского хлеба брюхо лупится.
   К у з ь м и ч. Он эдакий-то спорее: укусишь на копейку -- разжуешь на рубь.
   И л ю ш к а. Нам голодать не привыкать стать... Перетерпим, передышим...
   (Вбегают вооруженные матрос, красноармеец и Кустодеев -- рабочий этого завода.)
   М а т р о с. Товарищи, в город ворвались белые.
   К р а с н о а р м е е ц. Мы отступили, сила не берет.
   (Весь цех сбегается.)
   Г о л о с а: Не под масть...
           Домой надо бежать...
           Чего тут?..
           Того гляди...
   М а т р о с. Как же, братишки, стоять надо. Они... в бога, в боженят, в кровь, в сердце, в святых угодников...
   К у с т о д е е в. Иха власть несет нам штык, нагайку и виселицу...
   Г о л о с а: Чего глядеть?..
           Хорошего не жди...
           Бородку притачивают...
   К р а с н о а р м е е ц. Баряжки криками радости встречали белых, цветами засыпали... А в лужи нашей крови плевали и приговаривали "Собачья кровь"...
   К у с т о д е е в (Илюшке). Мы побежим по цехам. Действуй тут.
   (Кустодеев, матрос, красноармеец убегают. Вбегают рабочие, работницы, среди которых Ольга и Машка Белуга.) [44/45]
   М а ш к а  Б е л у г а (мужу). Айда домой... чорт их тут разберет!
   И л ю ш к а (сбрасывая фартук). Идем, ребята, схлестнемся...
   Г о л о с а: Прыток больно...
           Молодечество выказывает...
           Всю обедню испортили...
           Хуже не будет...
           Мать...
           То-то...
           Не хуже мы людей...
           Стыд, страм...
           Вишь моду взяли...
           Пьянствуют да воруют...
           За них голову подставляй...
   К р а с и в ы й. Не за них. Сами за себя, за рабочую революцию.
   О л ь г а. Илюша, береги себя.
   И л ю ш к а. О-о. Меня не возьмет ни дробь, ни пуля.
   О л ь г а. И я с тобой.
   И л ю ш к а. Ну-у! Молодчина!
   Г о л о с а: Мы голодны, раздеты, разуты...
           Ежли вам надо -- идите...
           Да на шею толще наверните...
           На кой здались...
           Дураков поищите...
           Хватайте, в чекушку тащите...
           Под ноги мните. Рвите...
           Давите. Топчите...
           Убей -- не пойдем ни за что на свете...
           С голоду мрут наши дети...
           Поиздевались -- будет...
           Мы тоже люди...
           Мы совсем обессилили...
           Будь, что будет...
           Не обуть, не одеть...
           А дети, дети...
           Эти хитрости да мотки навязли в зубах.
           Ни штанов, ни рубах...
           Руки коротки...
           Ребя, чего же мы ждем?..
           Идем. Идем...
           Не хлынет с неба счастье дождем.
           Идем, айда, идем...
   И л ю ш к а. Они заняли город. Они идут сюда...
   Г о л о с а. Они идут сюда...
   И л ю ш к а. Чтобы нашей рабочей кровью залить улицы, чтобы вновь закабалить нас и детей наших.
   Г о л о с а: Да, да...
           Расписывай по собаке картинку...
           Сыты были...
           Сыты ли?
           И свиньи сыты, да!
   (Тревожно и беспрерывно ревут гудки, заводские и пароходные.)
   К р а с и в ы й. Трусость никого не спасет... Нас может спасти только победа. [45/46]
   Г о л о с а: Ежли да всем, да грянуть дружно...
           Подвертывай туже...
           Больно нам нужно...
           Где мы возьмем оружье?
           К оружью!
           Товарищи, к оружью!
   И л ю ш к а. Должны свое сказать мы "да" -- "нет" ли.
   Г о л о с а: Знамо нече путать петли.
           Да...
           Нет...
           Созвать бы нам заводский комитет...
           Семья, детишки, вот кабы...
   К у з ь м и ч. Мы больше не рабы -- вот наш ответ.
   (Рев гудков постепенно усиливается.)
   И л ю ш к а. Ребята! Кто духовой! Удалой! Боевой! Вы-хо-ди-и! (В сторону саботирующих и колеблющихся). Их не слушай! На них, на... не гляди! Выходи! Там на баррикадах мы решим: чей мир...
   К у з ь м и ч. Смелость города берет.
   И л ю ш к а (потрясая красным стягом). Клянемся святым красным знаменем, ни шагу назад! Только вперед!
   (Большинство рабочих в энтузиазме что-то кричат, жестикулируют. Гудки заглушают все голоса. Кидаются к выходу.)
    

З а н а в е с.

    

Картина четвертая.

   Слободка. Перекресток двух улиц.
   Судачат обыватели.
    
   Д о м о в л а д е л е ц (бежит). Слава те, Царица Небесная... Матушка Заступница... Идут.
   Г о л о с а: Ай пра?
           Отколь ты как нахлыстанный?
           Говори путем...
           Сподобились, голуби мои, дождались...
           Сон мне надысь, куманька... Быдто летит это змей огленный!
   Д о м о в л а д е л е ц. В городе-то, на Дворянской-то, и-и-и...
   Г о л о с а: А што?
           Митрь Митрич, как те Бог спас?
           Ну-ну...
   Д о м о в л а д е л е ц (убегая). И-и, Царица Небесная, Заступница, Богородица, Троеручица...
   А д я -- Б а д я. За гриву лошадь не удержали -- за хвост не удержат.
   З а д у й -- З а п л ю й. Наше дело телячье -- поели и в хлев.
   А к с и н ь я. Вокзал, грят, сгорел, званья ня сталось.
   Д а р ь я. Батюшки. А у меня деверь в депе!..
   А д я -- Б а д я. Архирейский дом, сказывают, провалился. Быть беде.
   А к с и н ь я. Утрысь все в собор анафемы пуляли.
   П р о ш к а. Да уж скорее бы, как ни-как...
   Д а р ь я. Ты все в дезертирах состоишь. Моли Бога, кадеты придут, какое ни на то, а облегченье будет. [46/47]
   З а д у й -- З а п л ю й. Можа казенки откроют?
   А к с и н ь я. Кто про што, а шелудивый про баню.
   П р о ш к а. Жди от кошек лепешек, от собак пирогов.
   А д я -- Б а д я. Все по ветру пустят, быть беде.
   Г о л о с а: Резать будут.
           Воды бы запасти.
           Горький час пришел.
           Наказанье Господне.
           На душе-то и боязно, и радостно.
   З а д у й -- З а п л ю й. Хлеб-от почем ноне стал, и все, чего ни коснись...
    
   (По улице несутся Пашка Рябой, Курук и Андрюшка Горбыль.)
    
   П а ш к а. Хлещиха в погребе задохнулась.
   Г о л о с а: Угораздило...
           Чорт с ней...
           У меня на ней капусты полведра...
   П р о ш к а. Откроет хозяин магазин -- опять прикащиком буду.
   З а д у й -- З а п л ю й. Самый клей... прикащик гривну хозяину в ящик, полтинник за голянищу. Это дело не в пример лучше войны.
   П а ш к а (Куруну). Ну пойдешь, говори?..
   К у р у н. Я-я...
   А н д р ю ш к а. Я-я... лежачей корове на хвост наступил...
   К у р у н. Там стреляют, боюсь...
   П а ш к а. Эх, баба.
   А н д р ю ш к а. Белого пришьем, шпаллер и сармак себе.
   П а ш к а. Оденемся. А сапожки достанем со скрипом, мягки -- во: хоть за щеку клади.
   К у р у н. А звенеть они будут?
   П а ш к а. Оглушат: тень-дзень, тень-дзень. А девки за тобой табуном.
   К у р у н. Ладно. Идемте.
   П а ш к а. Уговор дороже денег, чур...
   А к с и н ь я. Идут, батюшки!
   (Все шарахаются. К перекрестку подходит вооруженный рабочий отряд. Обыватели возвращаются.)
   Г о л о с а: Свои...
           Мотри с заводу...
           О, Господи, вот дураки...
   П а ш к а. Дяденька, возьмите нас.
   О т р я д н и к и: Вояки: нечего сказать.
           Кто вам будет сопли вытирать -- у нас нянек нет...
           Подростите малость.
           Да это никак Ваньки Оловяного сын.
   А н д р ю ш к а. Я сильный, одной рукой пуд поднимаю.
   (Из толпы мать берет Андрюшку за руку и, награждая шлепками, уводит.)
   А д я -- Б а д я. Быть беде -- собаки воют.
   З а д у й -- З а п л ю й. Сбесились. Куда идут? Зачем идут? Сбесились...
   Г о л о с а: Далеко ли, товарищи?
           Аль жить надоело?
   О т р я д н и к и: В лес за ягодками собрались: за грибами за поганками. Ха-ха-ха...
   А к с и н ь я. Дарьюшка, твой-то идет!
   Д а р ь я. Где?.. Ах, пес, ошалел, Митрошка... [47/48]
   К р а с и в ы й. Эк грохнулась, как над покойником.
   Д а р ь я. Митроша!..
   К р а с и в ы й. Ни на век ухожу... Ну, подерусь денек-другой -- вернусь.
   Д а р ь я. Митроша, убьют тебя... Чует мое сердечушко, Митроша!
   К р а с и в ы й. Э-эх, бабья ваша нация...
   Д а р ь я (хватает за ноги). Пожалей ты меня да дите малое... Не ходи, Митроша!
   О т р я д н и к. Не плачь, баба, затевай пироги, к утру вернемся.
   К р а с и в ы й. Пусти, пусти... Эх, назола...
    
   (Прибегает Андрюшка, -- после короткого совещания с Пашкой и Куруном все трое бросаются в догонку за отрядом. Уже за сценой отряд затягивает "Дружно, товарищи, в ногу". При первых словах песни опускается занавес.)
    

З а н а в е с.

    

Картина пятая.

   Бой на площади города. Белые отходят. Слышится далекое "ура". Наступает редкая цепь красных.
    
   И л ю ш к а. По золотопогонникам!.. Пли!
   Р а н е н ы й  п о д р о с т о к (падая). О-о-о... Красные-е, вперед!
   (Перекатывается недалекое ура.)
   И л ю ш к а. Вперед, товарищи! Ура-а!
   (Цепь бросается в штыки.)
   Б о й ц ы: Ура-а-а!..
           Даешь город!..
           Рви кадетню!..
           Ура-а-а!..
   (Вслед за отступающими белыми, как вихрь проносится наша конница. Надвигаются сумерки.)
   Н а б л ю д а т е л ь (с крыши). О-го-го-го-оо... Пошло-о, по-шло-о-о-о...
   (Ведут пленных.)
   Б о й ц ы: Гляди, пленных ведут...
           Хреновские вы вояки...
           Не терпите...
           Раскуделили...
           В расход их пустить и шабаш...
           Не стоит рук марать...
           Вишь, они и так ровно помоями облиты...
   (За конницей громыхают запряжки легковой артиллерии. Выстрелы замирают в отдалении. Быстрым маршированным шагом движутся колонны пехоты. Оркестр исполняет Интернационал. Дружно гремит боевой гимн.
   Улицу быстро заполняет толпа городской бедноты, ремесленников и мелких служащих. Подхватывают гимн.)
   Р а б о ч и й  и з  т о л п ы. Да здравствует Рабоче-Крестьянская Красная армия!
    
   (Перекатывается могучее ура. Из толпы кидаются, обнимаются и целуют красноармейцев.
   Ночь. Выделяясь на зареве пожарища войска все идут, идут...)
    

З а н а в е с.

    
   Текст приводится по публикации в журнале "Красная новь", 1921, No 3, с.30-48.
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru