Волков Михаил Иванович
Червяк

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Михаил Волков.
Червяк

0x01 graphic

   Зажился дед Назар на белом свете...
   Ох, как зажился!
   Давно чужой век заедает: с коих пор на базарной площади небо коптит...
   Уж и площадь камнем вымощена, ряды каменные с лавками повыстроились. А город-то, во-как, и в ширь, и в даль разросся; все слободки--и Хохловка, и Живодерка, и Зареченька -- улицами стали.
   Ничего не видит дед, сидит на тележке, где поставит Аниска, и знай свое тянет:
   -- Алексе-ей-то, Божий чело-о-ве-ек...
   Слеп Назар и от старости на ухо туг, а ногами еле-еле володает.
   Кабы не Господь да добрые люди, просто ложись живьем в гроб и помирай.
   Пристала к деду приблудящая девчонка Аниска, она его и кормит, и поит, и до-ветру к какому-либо забору свезет.
   И "Лазаря" подтянет, благо голос молодой, звонкий.
   Где старому одному вытянуть -- задыхается, далеко ли слыхать.
   Подтянет Аниска, глядь, божьи богомолки в свернули -- копеечка в чашку бряк:
   "Помяни воина Ивана за упокой".
   -- За упоко-ой -- орет ему в ухо Аниска.
   ...Да воспомянет Госпо-одь во царствии не-бесно-о-ем...
   ...Небесно-оем, -- подхватит Аниска.
   Тянет Аниска, а сама глазами в чашку ныряет, чуть опростоволосится дед -- Аниска мигом копеечку хвать и была такова, загуляла по базару: семечки лущит или сайку жует.
   Только не всегда удается -- чуток старик: как звякнет копеечка, норовит поскорее схватить и за пазуху. Шарит в чашке, а у самого руки так и трясутся:
   -- Жадюга!..
   Коли успеет Анискину руку сцапать -- берегись; больно за волосья оттреплет. На весь базар завизжит Аниска:
   -- У-у, жадюга!..
   ....................................
   Живет дед Назар.
   Хоть и песок сыплется, но пьет, ест, шевелится,--значит, живет.
   Торговка какая вдругорядь спросит:
   -- Де-шка, чать помирать пора.
   -- Ась?!
   -- Умирать, говорю, пора,..
   -- Што-ты, родная, Христос с тобой... умирать... чево же лучше жистя может быть... а ты умирать... В могиле-то успею належаться...
   И закрестится.
   Не видит дед Назар -- как вся площадь рты поразинула: провезли под балдахином первогильдейскаго Топунова. Гроб глазетовый, венков -- гора, попы с кадилами, певчие завывают.
   Торговки поминают да головой покачивают:
   -- Эх, только бы жить да жизнью радоваться, добра через край; проживай -- не проживешь, одних радужных, чай, полны сундуки набил... По смерть покойник все хапал и хапал...
   -- Как сейчас помню, когда на площади за ларьком торговал. Потом пошел и пошел в гору, ну-ка: в скобяном -- магазин, в щепном -- другой, а в красном на два раствора...
   -- Не будь плохо помянут., а скуп был покойник... ох, как скуп... жил -- нищий не позавидовал бы...
   -- Сказывают, как стриг купоны, так с ножницами у сундука "кондрашка" и прихлопнул...
   -- О-ох, суета-сует.!.

* * *

   Деду -- лафа, -- копеечки так и звякают...
   Базарный день:
   Площадь, как муравейник, кипит... От цветных платков, сарафанов в глазах рябит, будто лоскутное одеяло разостлано.
   Шум, гам, ржанье здоровкающихся лошадей слилось в общий гул...
   Владыко-создатель!..
   Чего-чего тут нет: дуги гора-горой, шаечки, лоханочкй чисто на праздник сосной надушились, горшки, как солдаты, повыстроились, один одного чище.
   А уж как торг идет:
   -- Малой, дай-кась энтот горшок... облитой-то...
   -- Нет, Матрена, бери вон тот, с разводцем... Такой горшок не зазорно и в свят Христов день на стол выставить...
   -- Не копайсь, тетка, товар первосортный...
   -- Али и впрямь с разводцем взять?..
   -- Бери и бери, говорю...
   -- Нет, дако облитой... Сколь положишь-то?
   -- Полтину не дорого будет...
   -- Полти-ину... что ты, креста на тебе нет!..
   -- Запрос в карман не лезет... Какая-ж твоя цена будет?
   -- Двугривенный!..
   -- За этот горшок-то?.. Сорочишь, тетка...
   -- Эй, тетка, вернись... Давай четвертак...
   -- Монетки две скости... Не худой ли...
   -- Худой... Эк звон-то, звон - то малиновый... Лучше нашего товару и не сыщешь. Век благодарить станешь...
   -- Кажись, родной, дребезжит...
   -- Глянько-сь, Матрен, трещинка?..
   -- Проходи... не засть товар... Не меняем, сама выбирала...
   -- Ах ты, Июда Скариот!..
   -- Горшки, горшки!..
   В красном ряду пуще суматоха идет: и божье и чёртово имя совсем перепутались,-- каждый раз десять пожелал провалиться на "этом самом месте".
   Раскраснелись, запотели молодухи и красные девки: шутка ли! аршин пять ситцу на сарафан, али ленту алую в косу выбрать.
   Ситцы-то лежат яркне-преяркие, так и манят: меня возьми, меня возьми...
   Поневоле задумаешься...
   А как выбирают... И языком послюнявят--не линючий ли, и на свет посмотрят--не стал бы выгорать.
   Мужики больше около дуг, хомутов. Те не суетятся, выбирают с толком, основательно
   Товар лицом -- подошел и торгуйся на здоровье.
   Без торга нельзя -- обычай русский такой.
   .................................
   Трактиры гомонят.
   Речь, слова узорами переплелись:
   -- Ну, и времена наступили!..
   -- Не даром звезда с хвостом по небу летала, да столбы огневые по небу ходили...
   -- Читари баяли, будто пред останним концом света знаменья Господни...
   -- Кто ее знает...
   -- Кажись, народу стало повольготнее, как сбросили даря... Спервоначалу хотели было землей всем миром управлять... собрать, значит, сходку... погуторить, погуторить и решить по совести, чтоб жить никого не обижать, да на грех волю баре забрали... мы, мол, с вами заодно...
   -- Говорят, вся земля народу!..
   -- А вот мы суседскую барскую запахать хотели... Так куда тебе, стращают: частная собственность неприкосновенна... Как же, спрашиваем, быть?..
   -- Податься некуда... везде барская и барская земля... "Обождите, говорят, вот сберем подкомиссию, она собирет комиссию, потом соберется предпарламент, соберет парламент... Ну, этак через годиков сорок с гаком и земельный вопрос разрешится... Непременно получите...
   -- Вот оно что!..
   -- Они народ ученый, сразу без обсуждения не решат... Скоро только у кошек котята слепыми родятся.
   -- Будто морочат нас...
   Загудел трактир:
   -- Гнать их взашей!... Что в самом деле без них не управимся, что ли...
   -- Знаем их, сукиных сынов... мягко стелют, да жестко спать нашему брату приходится!..
   -- К примеру, за что же я руку, ногу на фронте оставил... и кровь пролил, как не за землю...
   -- Вооружайся, товарищи, пока совсем к рукам не прибрали!..
   Все тревожнее и тревожнее идет гул...

* * *

   По улицам с музыкой проходят юнкера.
   Народ все молодой, форсистый да чистый -- еще бы, за чужой шеей сидевши, холеными не быть.
   Ноги враз поднимаются и опускаются, мостовая глухо считает шаги: ать-два... Музыка играет, зовет к новой свободной жизни:
   
   ... Отречемся от старого мира --
   
   Но понимают -- выскочившие из трактира, в раздумьи взявшиеся за бороды мужики и мерекают бабы, что для господ старый мир милей:
   -- Вон, как сверкают штыки!..
   -- Захребетники!..
   Вышли на площадь. Раздается команда.
   -- К но-ге!
   Как один щелкнули: ать-два... и ружья у ноги.
   Замерли.
   -- Вольно! Оправиться!
   Зашевелились, закурили!
   -- Взводу охранять почту... Взводу казначейство; В случае... пустить в ход оружие...
   -- В ружье!
   Опять заиграла музыка, заухал барабан: так, так...
   ......................................................
   К базарной площади сначала неясно, потом все слышнее и слышнее льются звуки, затем выливаются в слова:
   
   ... Вставай., проклятьем заклейменный
   Весь мир голодных и рабов...
   
   Густой толпой вваливаются на площадь рабочие, солдаты, вооружившись что под руку попало.
   -- Довольно, поизмывались!..
   -- Товарищи, занимай вот этот угловой дом... он удобен для обстрела, -- командует фронтовик солдат.
   Быстро исполняется команда.
   -- Дело общее!..
   Угловой дом оживился, заговорил тысячью голосов, в окна выглянули дула винтовок.
   -- Попробуй, сунься!..
   Насупротив из окон казначейства сердито ощетинились штыки юнкеров.
   -- Рвань голопузая, вот мы сейчас, как курей всех перещелкаем!..
   Отвечают из углового:
   -- Хвалилась свинья месяц слопать!..
   У юнкеров кто-то не вытерпел, в окне вспыхнул огонек, щелкнул выстрел.
   Все вздрогнули.
   Дымом заволокся угловой -- ответили залпом.
   И пошла молодецкая потеха.
   ...Тра-та та...--заливаются пулеметы...

* * *

   Как стая воробьев от ястреба, заметалась базарная площадь.
   Пыхтят торговцы, спасая товары, иной столько прет, что и доброй лошади впору...
   Жизнь жаль, а товары жальче.
   Стон, давка, причитанье баб... выстрелы, свист пуль.
   Вмиг опустела вся площадь, только у фонаря маячит дед Назар и тянет:
   
   ...Ты, прости-тко, прости, да наш белый свет,
   Ты, ишшоко прощай да сам Христос...
   
   А сам рукой в чашке шарит--пусто, нет подаяния,
   ...Тра та та...--трещат пулеметы.
   Думается деду: "эко чудо, кажись, давно бы пора кончиться базару, а телеги все гремят в гремят... куда же едут*...
   -- Ани-иска... -- кличет он.
   Нет Аниски, лишь телеги все гремят и гремят.
   -- Экая баловень... куда же запропастилась...
   Подошло деду бузло в гузле... к забору бы куда...
   -- Ани-иска... -- плачется старый.
   Все сильнее и сильнее громыхают телеги.
   -- Уж не конец ли свету: не архангельский ли лик с колесницы трубит...
   Крестится дед:
   -- Мать, пресвятая Богородица сохрани и помилуй...
   Маялся, маялся старый, намаялся, заснул.

* * *

   Утро... На востоке засмеялось солнце и запрыгало яркими лунами по улочкам, переулочкам, выскочило и на базарную площадь.
   Запечалилось веселое солнышко, закрылось облачком узорчатым:
   Средь луж кроваво дымных обнялись смертью примиренные враги.

* * *

   Площадь оживает. По-прежнему торг, надувательство... От монастыря плывет звон: зовет божьих богомолочек на покаянье-молитву...
   Прибежала к деду Аниска и калачик принесла.
   -- Ох, то-то сердешный натерпелся; почесть двое ден во рту ни макового зернышка, ни росинки не было...
   Жует дед, давится.
   -- Дешка, а наши юнкарей разбили!..
   -- Ась?
   -- Наши победили!.. -- кричит Аниска.
   -- Дай Бог здоровья...
   Не понимает старый...
   Насытился и затянул:
   -- ... Ишша чем махи земля принаполнена,
   Принаполнена земля душами грешны-ими...
   Живет дед Назар!..

----------------------------------------------------------------------

   Источник текста: Червяк. Рассказы / Михаил Волков. -- Москва: Московский Пролеткульт, 1921. -- 28 с.; 19 см. -- (Библиотека "Твори!"; Nо 2).
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru