Востоков Александр Христофорович
Певислад и Зора
Lib.ru/Классика:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
]
Оставить комментарий
Востоков Александр Христофорович
(
bmn@lib.ru
)
Год: 1804
Обновлено: 04/03/2021. 34k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Стихотворения
Скачать
FB2
Ваша оценка:
шедевр
замечательно
очень хорошо
хорошо
нормально
Не читал
терпимо
посредственно
плохо
очень плохо
не читать
Аннотация:
Древняя повесть, в пяти идиллиях.
Александр Христофорович Востоков.
Певислад и Зора.
Древняя повесть, в пяти идиллиях.
I.
"Собирайтесь, люди Киевски,
Перед холм священный Боричев
Поклонитися богам своим
И почтить святую силу их
Благочестным приношением,
Пированием и тризнищем"! -
Так взывал Баянов громкий хор,
С холма поле озираючи,
В звонки гусли ударяючи.
А гадатели и ведьмы там
В покровениях таинственных,
И священные жрецы богов
Окрест храмов суетятся все,
Носят жертвенны орудия,
Сулеи и чары сребрены
И кадилы драгоценные,
Точат светлые ножи свои
На порогах белокаменных,
Сготовляючись к Велику дню.
Певислад один, Грудыев сын,
Оставляет многогласный хор.
Он, который из Баянов всех,
Как соловьюшик из птиц лесных,
Приумолк и занят мыслями,
Отнял персты от дрожащих струн:
Взял, понес под мышкой гусельцы,
Шагом медленным сквозь всю толпу
Пробираясь - от Предхрамия
В рощу заднюю - туда идет,
Где поставлен образ Ладин был.
Там, под древом сенолиственным,
Опершись на гусли звонкие
И взирая на кумир святой,
Благовидный молит юноша
С тихим вздохом: "Ладо красная!
Долго власти я не знал твоей,
На свободе думал век прожить
Без зазнобы в ретивом сердце.
Ах! Жестоко отомстила ты
Победительными прелестьми
Черноглазой, милой девицы.
Где теперь мое спокойствие?
Где веселость? не до песен мне,
Не до пиршеств и до славных дел;
Только то и на уме теперь,
Как бы свидеться с душой моей,
С черноглазой, милой девицей,
Без которой я с тоски умру.
Но какое неразумие!
В неизвестную влюбился я...
Где найти ее, и кто она?
Кто любви моей сосватает?..
О, всесильна Матерь Лелина! -
О твоем священном имени
Я пойду ко граду Киеву
Поискать моей возлюбленной;
А не сыщется и в Киеве -
Предо мною вся святая Русь:
Я пойду от моря до моря,
И препнет ли что в пути меня? -
Через все боготекущие
Реки вплавь, в леса и на горы
Занесусь - и успокоюся
На груди моей возлюбленной,
Либо... в матери сырой земле!
Если, Ладо, ты Белбогу дщерь,-
Умились, услышь мольбу мою,
Покажи мне деву сужену!
Ах! и сделай, чтоб она ко мне
Нежным сердцем преклонилася."
Между тем Баянов громкая
Песнь лилася с высоты холма:
Собирайтесь, люди Киевски,
Перед холм священный Боричев
Поклонитися богам своим!
Звуком труб и гусель вторилось:
Поклонитеся богам своим!
Собирались люди Киевски
Все пред холм священный Боричев,
От Подола, от Погория
И от всех пределов Киевских.
Все в понявы благоцветные
Наряжались красны девицы;
Заплетали косы лентами,
Украшали грудь цветочками
И лазоревы венки плели,
Чтобы праздновать Великий день.
Раздались по стогнам Киева
Восклицания ликующих,
Раздалися гласы празднества,
И мольбы, и славословие -
Всякой просит о своем богов.
Пастырь Велесу овна несет,
Чтобы стадо было в целости.
О погоде земледелатель
Молит сильного Царя ветров
И плода начатки каждого
Полагает он с усердием
Пред Купалу благотворного
(Сей бо древле во един народ
Созвал дики племена в степях,
Научил их земледелию,
Дал смягченным их сердцам вкусить
Мир, и сладость общежития).
Многу честь приял и светлый Зничь
И Триглава со Святовичем.
Хорса , хмелем увенчанного,
Вся Поляница удалая
Ублажает над корчагами
Сладка меду, пива пьяного
И над кубком зелена вина.
Идут к Ладе все любовники,
А замужние к Дидилии ( то есть Додоле).
Всякий просит о своем богов.
II.
Изо всех девиц и красных жен;
Кои к празднику стекалися,
Красота блистала Зорина.
Дочь тысяцкого Станимира,
Зора, только что пятнадцатой
За собою год оставила
И не ведала иных еще
Удовольствий, кроме детских игр.
Накануне Дня великого
Зора с юными подругами
В лес по ягоды гулять пошла
И, наполнивши корзиночку
Земляникой и малиною,
Вышла из лесу на ровной луг
Весь в цветах и в мягкой зелени.
"О подружки, - говорит она, -
Посмотрите, как приятно здесь!
Не нарвать ли нам цветов себе...
Мы покроем сладку ягоду
Всю душистыми цветочками
И сплетем еще венки себе!"
Все подружки похвалили то,
И корзинки вмиг поставили
На траву, и с удовольствием
Сами в травку побросалися.
Расцветают середи цветов
Там играющие девушки -
Лебедь, Ива и Малушинька,
И Грудива, телом стройная...
Но не Лада всецветущая
Между Милицами13) райскими -
Ты стоишь между подругами,
Свет Станимировна Зорушка!
Долго девушки там пробыли,
Проклажаяся под тению,
Дружно, весело беседуя;
А как день склонился к вечеру,
Собрались они домой идти,
Но Станимирова дочь тогда,
Сговорясь с любезной Лебедью,
Удержала их и молвила:
"Ой вы, дочери отецкие!
Я еще скажу вам дельное:
Непригоже нам домой идти,
Не омывшись во святом Днепре,
Да и надобно же к завтрему
Приочиститься нам, девушкам, -
До реки отсель близехонько."
"Дельно! - Ива ей ответствует, -
Но чтоб не было опасности,
Чтобы люди не увидели..."
Тут Малушинька прервала речь,
Изяславна милоокая,
Всех резвее и моложе всех:
"Нет опасности, поверьте мне, -
Здесь вблизи на берегу крутом
Роща, Чуру14) посвященная, -
Место свято искони времен.
Мне показывала матушка
Образ Чуров тамо - камень бел.
Из-под камня бьет родник во Днепр,
Там мы, девушки, умоемся."
С словом сим она вперед бежит,
Прочих манит за собою же.
Все пустились за Малушею:
Прежде Лебедь и Грудива-свет
С развеваемой одеждою,
А потом и Ива с Зорою -
Как случилося, особыми
Все бегут они тропинками.
Зора в лес когда густой вошла,
Потеряла прочих из виду,
Только слышала шагов их шум
И журчание Днепра вдали.
Тишина сия и мрак святой
На нее наводят думушку.
Робкой ланию идет она;
Остановится и слушает,
Ступит шаг и озирается;
Часто твердит имя Чурово -
От напастей ограждение.
Между тем все идучи вперед,
Не встречает никого в лесу:
И уж лес густой редеется
И сквозь ветви засинелся Днепр.
Зора с берегу сойти спешит,
Чтоб подруг найти и с ними бы
После зною тамо дневного
Бело тело освежить свое.
Но, сходя крутой тропинкою
Между чащею кустарника,
Смотрит в сторону и видит там -
Что? не волка ли? - нет - юношу,
Он на мягкой мураве дремал,
А пред ним лежали гусельки,
На златом ремне висевшие
Через статное плечо его.
III.
Столь нечаянное зрелище
В диво тысяцкого дочери.
Отойти ли ей, приближиться ль...
Потихоньку приближается
Не без робости и трепету
И, наклоншись, смотрит пристально.
Вдруг беда - невесть от шороху,
Иль от мошек, или сам собой
Он проснулся - растворил глаза
На любезную красавицу,
Устремившуюсь внезапно вспять.
"Ах, куда, - воскликнул нежно он
К оробевшей, - ты куда спешишь!
Заплати мне, красна девица,
Что нарушила мой сладкой сон,
Заплати мне дорогой ценой!
Ты мне ягоды вкусить своей
Дай сама за то из белых рук!"
Виноватая, в смущении,
Закрасневшись и потупив взор,
Подала ему малины горсть.
Он не столько-то малине рад,
Сколько ручке белой, кругленькой,
Поднесенной ко устам его.
Вмиг вся ягода снята была,
Но уста - прильнули к рученьке!
Тут возводит красна девица
Нерешимо глазки черные:
"Что не пустишь, доброй молодец,