Зайцев Борис Константинович
Тени благостной

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Зайцев Б. К. Собрание сочинений: Т. 9 (доп.). Дни. Мемуарные очерки. Статьи. Заметки. Рецензии.
   М: Русская книга, 2000.
   

ТЕНИ БЛАГОСТНОЙ

   Облик, с детства знакомый, с детством и юностью связанный, в юности познанный, раз навсегда, и полюбленный. "Лес шумит" и "В дурном обществе", "Сон Макара" и "Йом Кипур" -- многое уже забыто, но в ребяческое сердце принесен свет теплый, ласковый, и там остался.
   Кажется, такой же был и в жизни Короленко: мягкий и простой, с душой, открытой детям, с делом, устремленным к людям благосклонностью. Говорят, дети любили его очень. Когда являлся он на детский праздник, в гимназию, приют-дети завладевали им, цеплялись, лезли на колени, тормошили, не давали продохнуть, но это так и надо было, он не удивлялся.
   Почему бы Короленко рассердился на детей? Не за что. Он и на взрослых-то сердился мало. Раз навсегда почувствовал в них братьев, с этим вышел в жизнь, с этим в могилу лег. Братству, человеколюбию отдал долгие годы бытия, -- прожил лет семьдесят, -- и за отмеренный судьбою срок вряд ли ленился, вряд ли дни свои коптил напрасно.
   Путь его неторопливый, но наполненный. Если писание, литература, то за ними -- человечество, где печали, беды, нужды. Если работа, деятельность -- опять-таки все -- малым сим, народу темному, крестьянству, обездоленным и слабым. Пострадать за это? Очень просто, можно и в Сибирь быть сосланным. Но это мелочь. Сошлют, а там ведь тоже люди, дети, инородцы, вряд ли не хватило б ему дела.
   И не зря родился он в России -- горестнейшей из подлунных стран. Много ли довольства, света? Скорби же всегда довольно, помогать кому -- всегда найдется. Это знают все, а он особенно. И сам он в жизни мало "вкусил меду". Не для того явился. Да и некогда, наверно, было. Там мултанских вотяков гонят на каторгу из-за религии надо вмешаться и писать, в суде держать речь. Там голод -- вымирает Русь. Кто же волноваться будет, собирать и помогать? Владимир Короленко, разумеется. Еще кого-нибудь сошлют, а там студенты захирели, там громят евреев -- выходит на базар писатель, русский, безоружный, унимать толпу. Там дело Скитских, снова недороды, комитеты помощи, и так до бесконечности. За всеми не поспеешь.
   Но спокойный, добрый путник в меру <...> бескрайней, -- где проходит, там проносит свечку света, справедливости и правды. Так уж прочно с ним срослось имя всеобщего заступника, безмездного ходатая, воина невоинственного. Вся жизнь его -- борьба; но только крови нет на жизненном пути. Нет ни мечей, ни лат, ни пик, а только слово. Да и слово-то не бурное. Вряд ли патетичен он. Голос его не такой уж громкий, но вот слышен он везде, где надо.
   Когда дети стали гибнуть тысячами в наши дни, услышала ж его Европа и Америка, давали пропитание в "Лигу спасения детей", им возглавляемую. Когда гражданская война шла у Полтавы, кто ходил с красным крестом спасания гибнущих, из лагеря в лагерь, мимо политики, во имя человека? Один Владимир Короленко. Многих спас он, как и некогда спасал во времена погромов. Другого бы запрятали давно, но за ним слава, жизнь безупречная и народная любовь и в нем взор мягкий, хоть и укоризненный. Просто пред ним стыдно людям.
   Приманками мамоны Короленко трудно было взять. Жир, сытость -- не его стихия. Путь русского писателя эпохи героической, путь нищенства, свободы. Короленко помогали жители Полтавы, как своему праведнику; sancta povertade, святая бедность, некогда начертанная девизом в сердце у Франциска из Ассизи, верного ученика Христа, прошла и через дело Короленко, мало Христа знавшего. И в этом отношении он своеобразным францисканцем -- хоть без капюшона и веревки -- был.
   Ныне Короленко умер. Русская литература давно вписала имя его в свои святцы. Давно легенда обвила его. Легенде, тихому и светлому почету, связанному с обликом печальника, заступника и добра делателя всея Руси, надлежит расти, и это будет так, конечно, пока не мертва Россия, живы люди и сердца не очерствели.
   Тени благостной, скромной в жизни, деятельной в любви, благородной в слове, странноприимной, заступнической, -- низкий поклон от нас, чье детство, юность он озарял, чьи годы взрослые наполнил чувством почтительного изумления.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Однодневная газета Комитета академических театров помощи голодающим. М., 1922. 28/29 мая. Очерк посвящен памяти В. Г. Короленко, скончавшегося в Полтаве 25 декабря 1921 г.
   С. 32. ...святая бедность, некогда начертанная девизом в сердце у Франциска де Ассизи... -- Следуя примеру Иисуса Христа, исповедовавшего бедность как добродетель, Франциск Ассизский (см. Указатель имен) возвел идею бедности в свой жизненный идеал и учредил орден нищенствующих монахов -- францисканцев.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru