Зайцев Борис Константинович
Алданов

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Зайцев Б. К. Собрание сочинений: В 5 т.
   Т. 6 (доп.). Мои современники: Воспоминания. Портреты. Мемуарные повести.
   М., "Русская книга", 1999.
   

АЛДАНОВ

   С Алдановым мы встретились в то давнее время, кажущееся теперь чуть не молодостью, когда мы еще только покинули Россию (и казалось, вернемся!) -- Берлин 1922--1923 гг. Большая гостиная русского эмигранта. В комнату входит очень изящный, худенький Марк Александрович с тоже худенькой, элегантной своей Татьяной Марковной. Как оба молоды! Южане -- из Киева -- русские; но весьма европейцы. Помню, сразу понравились мне, оба красивые. И совсем не нашей московской закваски.
   В России Алданова я не знал ни как писателя, ни как человека. Он только еще начинал, первая книга его "Толстой и Роллан" вышла во время войны 14-го года. Он вполне писатель эмиграции. Здесь возрос, здесь развернулся. Тридцать пять лет этот образованнейший, во всем достойный человек с прекрасными глазами поддерживал собою и писанием своим честь, достоинство эмиграции. Писатель русско-европейский (или европейский на русском языке), вольный, без пятнышка. Без малейшего следа обывательщины и провинциализма -- огромная умственная культура и просвещенность изгоняли это.
   Вскоре после первой встречи я получил от автора только что вышедший роман его исторический "Девятое Термидора". Сейчас он стоит у меня на полке в скромном, но приличном переплете, а тогда вид его очень скоро стал просто аховым: во-первых, мы с женой, читая наперегонки, разодрали его надвое, каждый читал свою половину. Потом его без конца брали у нас знакомые -- позже переплетчику немало пришлось подклеивать и приводить в порядок.
   Это был дебют Алданова как исторического романиста. Большой успех у читателей, но позже дал он вещи более совершенные -- "Чертов мост", особенно "Заговор" (эпоха Павла I и гибель его). Да и многое другое. (Мне лично и нравился, и сейчас очень нравится "Бельведерский торс" -- довольно мало известное писание Алданова.)
   Заканчивал он жизнь свою "Истоками" -- два тома уже почти из нашего времени, террористы 70-х гг., народничество, убийство Александра II-го -- вещь, думаю, из центральных и важнейших у Алданова. Кроме романов исторических -- много блестящих очерков тоже из истории -- его особенно тянуло к политике и государственности, а внутренний тон всего, что он писал, всегда глубоко-печальный, экклезиастовский. Был он чистейший и безукоризненный джентльмен, просто "без страха и упрека", ко всем внимательный и отзывчивый, внутренне скорбно-одинокий. Вообще же был довольно "отдаленный" человек. Думаю, врагов у него не было, но и друзей не видать. Вежливость не есть любовь, это еще Владимир Соловьев сказал (выразился даже решительнее).
   Вся моя эмигрантская жизнь прошла в добрых отношениях с Алдановым. Море его писем ко мне находится в архиве Колумбийского Университета (Нью-Йорк). Да и я ему очень много писал, и это все тоже там.
   В начале мая 1940 года, когда Гитлер вторгся во Францию, мы в последний раз сидели в кафе Fontaines на площади Р|е de S1 Cloud. Алданов, Фондаминский (Бунаков) уезжали на юг, мы с женой оставались, и в затемненном Париже, на самой этой площади в последний раз со щемящим чувством пожали друг другу руки и расцеловались.
   Но все же пережили беду. Все вновь встретились через несколько лет. Алданов оказался в Америке, там и написал "Истоки" свои -- как уже сказано. Очень искусно изобразил террористов и превосходно написал цирк и людей цирка -- за океаном близко познакомился с ними, а в романе и деятели политики, и акробаты, наездники, вообще циркачи поданы как люди "тройного сальто-мортале", с явным перевесом, просто настоящей симпатией к цирку. Истинная расположенность его, и чуть ли не единственная во всем писании алдановском -- именно к простым, нехитрым типам цирка, профессией своей занимающимся по необходимости, не крикливым и не собирающимся переделывать человечество или вести за собой Историю. В этом оказался он верным последователем Толстого (которого вообще обожал), Толстого с незаметными капитанами Тушиными и Тимохиными, смиренно геройствующими за спиной театральных военных. (Не выигрывая сражений, люди цирка тоже вечно рискуют жизнью.)
   Гитлера все мы как-то пережили, он исчез (тоже человек тройного сальто-мортале), а Марк Александрович возвратился в любимый свой "старый свет", Европу с вековой культурой и свободой ее. Во французско-итальянской Ницце и кончил дни свои по библейскому завету: "Дней лет человека всего до семидесяти..." Приезжал в Париж -- очень его любил, и как в мирные времена, так и после войны -- нередко заседали мы в том же кафе Фонтен на той же площади перед фонтанами, где расставались глухой ночью майской 40-го года. А потом настали и для него, и для меня... дни февраля 1957 года, и расставание оказалось уже навечным.
   В России не знают его как писателя вовсе. На Западе он переведен на двадцать четыре языка. Но придет время, когда и в России узнают, только Марк-то Александрович из могилы своей ниццкой ничего не узнает об этом.
   
   1964
   

КОММЕНТАРИИ

   Русская мысль. 1964. 7 апр. No 2135. Публикация имела заголовок: Далекое. Наброски. Алданов, Осоргин.
   С. 352. ...первая книга его "Толстой и Роман"...-- Первый том литературоведческого этюда М. А. Алданова "Толстой и Роллан" вышел в Петрограде в 1915 г. (2-е изд.: Загадка Толстого. Берлин, 1923). Рукопись т. 2 погибла в годы гражданской войны. Первое его художественное произведение -- повесть "Святая Елена, маленький остров" -- увидело свет в 1921 г. в журнале "Современные записки" (кн. 3, 4); этой повестью писатель впоследствии завершил свою тетралогию "Мыслитель".
   С. 353. Заканчивал он жизнь свою "Истоками"...-- Лучший роман Алданова "Истоки" (Париж, 1950) был написан в 1940-е годы. После "Истоков" им созданы романы "Повесть о смерти" (1952), "Живи как хочешь" (1952), "Бред" (1954--1957), "Самоубийство" (1958).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru