---------------------------------------------------------------------------- Библиотека поэта. Большая серия. Поэты "Искры". В двух томах Том второй. Д. Минаев, В. Богданов, Н. Курочкин, П. Вейнберг, Г. Жулев, В. Буренин, Н. Ломан, А. Сниткин Издание третье Л., "Советский писатель", 1987 ---------------------------------------------------------------------------- Огюст Барбье 406. СОБАЧИЙ ПИР 1 Ложился солнца луч по городским громадам И плиты улиц тяжким зноем жег, Под звон колоколов свистели пули градом И рвали воздух вдоль и поперек. Как в море вал кипит, лучам покорный лунным, Шумел народ мятежною толпой, И пушек голосам зловещим и чугунным Песнь "Марсельезы" вторила порой. По узким улицам и здесь и там мелькали Мундиры, каски и штыки солдат, И чернь, под рубищем храня сердца из стали, Встречала смерть на грудах баррикад; Там люди, сжав ружье рукой, от крови склизкой, Патрон скусивши задымленным ртом, Что издавать привык лишь крики брани низкой, Взывали: граждане, умрем! 2 Где ж были вы тогда, в кокардах разноцветных, В батисте тонком, родины сыны, Вожди бульварные, герои битв паркетных, Чьи лица женской красоты полны? Что делали вы в день, когда средь страшной сечи Святая "сволочь", бедняки, народ Под сабли и штыки, под пули и картечи, Презревши смерть, бросалися вперед? В тот день, когда Париж был полон чудесами, Смотря тайком на зрелище борьбы, От страха бледные, с заткнутыми ушами, Дрожали вы, как подлые рабы! 3 О, это потому, что Вольность не маркиза, Одна из тех великосветских дам, Что падают без чувств от каждого каприза И пудрятся, чтоб свежесть дать щекам! Нет, это женщина с могучими сосцами, С громовой речью, с грубою красой, С огнем в глазах, проворными шагами Ходящая пред шумною толпой. Ей люб народа крик и вопль кровавой схватки, И барабанов боевой раскат, И запах пороха, и битвы беспорядки, И в мраке ночи воющий набат! Она лишь с тем предастся сладострастью, Тому прострет объятия любви, Кто черни сын родной, кто полон мощной властью, Кто обоймет ее рукой в крови! 4 Дитя Бастилии, топча ногою троны, Горячей девой к нам пришла она, И весь народ пять лет, любовью распаленный, С ней тешился без отдыха и сна. Но ей наскучило быть грубых ласк приманкой, И сбросила она под гром побед Фригийский свой колпак и стала маркитанткой, Любовницей капрала в двадцать лет! И вот теперь она, прекрасная, нагая, С трехцветным шарфом, к нам опять пришла И, слезы бедняков несчастных отирая, В их душу силу прежнюю влила. В три дня ее рукой низвергнута корона И брошена к народу с высоты, В три дня раздавлено, как прах, величье трона Под грудой мостовой плиты! 5 И что ж? - О стыд! - Париж великий и свободный, Париж, столь чудный в гневе роковом В тот бурный день, когда грозы народной Над властью грянул беспощадный гром; Париж с священными минувшего гробами, С великолепием печальных похорон, Со взрытой мостовой, с пробитыми стенами - Подобием изорванных знамен; Париж, обвитый лаврами свободы, Кому дивится с завистию мир, Пред кем с почтением склоняются народы, Чье имя чтут, как дорогой кумир, - Увы, он ныне стал зловонной грязи стоком, Вертепом зла бесстыдного он стал, Куда все мерзости сливаются потоком, Где катится разврата мутный вал; Салонных шаркунов он сделался притоном: К пустым чинам и почестям жадна, Толпа их бегает из двери в дверь с поклоном, Чтоб выпросить обрывок галуна! Торгуя честию и теша черни страсти, В нем нагло ходит алчности порок, И каждая рука лохмотьев павшей власти Окровавленный тащит клок! 6 Так издыхающий далеко от берлоги, Сражен свинцом безжалостным стрелка, Лежит кабан; под жгучим солнцем ноги Он вытянул, и пена с языка Струится с кровию... Уж он не рвет капкана, Он замер в нем... Вздрогнул последний раз И умер, пасть открыв кровавую, как рана... И вот труба победно раздалась: Тогда, как волн ряды, собак свирепых стая Рванулась вдруг, и слышен там и тут В долине резкий гул их смешанного лая, Как будто псы пронзительно зовут: "Пойдем, пойдем! Кабан лежит сраженный в поле! Теперь настал победы жданный миг, Нас цепь охотника не сдерживает боле, Он наш, он наш! точите острый клык!" И, бросившись на труп в порыве алчной злобы И когтем и клыком готовая терзать, Вся свора роется внутри его утробы, И каждый пес спешит кусок урвать, Чтоб, встретившись потом на псарне с сукой жадной, Открыв в крови дымящуюся пасть, Ей бросить кость, издавши вой злорадный: "Вот и моя в добыче часть!" <1866> 406. "Подпольное слово" (Женева). 1866, No 2, авг., под загл. "На добычу (Из Барбье)", без имени переводчика. - "Вестник Европы". 1868, No 11, под загл. "Собачий пир (Писано в августе 1830 г.)" и с исправл.; здесь Буренин, по настоянию редактора "Вестника Европы" М. М. Стасюлевича, заменил слово "сука" - "самкой" (письмо Буренина к Стасюлевичу по поводу перевода "Собачьего пира" от 12 окт. 1868 г. напечатано в кн.: М. М. Стасюлевич и его современники в их переписке. СПб., 1912. Т. 2. С. 541-542). - Буренин В. Стихотворения. СПб., 1878; здесь слово "сука" восстановлено, но по цензурным причинам вторая половина ст. Дитя Бастилии, топча ногою троны заменена точками. - Сочинения. СПб., 1912. Т. 2. Перевод стих. "La curee". Появление "Собачьего пира" в "Вестнике Европы" вызвало крайнее недовольство Гл. упр. по делам печати. Если это стихотворение, читаем в его отношении в С.-Петерб. ценз. комитет, "могло печататься безнаказанно во Франции и в других государствах, в которых существующие правительства основаны на успехе недавних революций, то в России появление в печати такого страстного описания уличной революции более чем неуместно"; Стасюлевич был предупрежден "о возможности неблагоприятных последствий для его журнала в случае помещения в его издании статей, подобных... стихотворению Барбье" (Дело С. -Петерб. ценз. комитета, 1865, No 102. Ч. I. Л. 11). Стихотворение является непосредственным откликом на Июльскую революцию 1830 г., когда парижские рабочие, ремесленники, демократическая интеллигенция одержали победу над дворянской монархией, но, не сумев воспользоваться ее плодами, позволили крупной буржуазии захватить власть в свои руки. Бастилия - тюрьма в Париже, преимущественно для политических заключенных. Штурм Бастилии восставшим народом 14 июля 1789 г. послужил началом Великой французской революции. Фригийский колпак. Здесь имеется в виду шапочка, которую носили якобинцы; с тех пор - символ свободы. Маркитантка - см. примеч. 385. Капрала в двадцать лет - т. е. Наполеона Бонапарта.