Белинский Виссарион Григорьевич
Несколько слов о чтении романов

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В. Г. Белинский

Несколько слов о чтении романов

   СПб. 1847 г.
   Книжечка эта издана для того, чтобы показать заботливым отцам и матерям, какие романы могут читать девицы тех лет, когда их "Звездочка"' называет уже "детьми старшего возраста". Книжечка, как видите, по цели своей очень полезная, потому что в нашем обществе такие вопросы рождаются часто. Но кто скажет, какие именно мы должны читать романы? Одни и те же ли романы должен читать человек взрослый и юноша, одним и тем же ли должна интересоваться женщина, пока еще она не приняла на себя всех супружеских обязанностей и в то время, когда она делается матерью и с этим вместе занимает новое место в общественных отношениях? У нас по крайней мере до настоящего времени говорят, что девица не должна того читать, что может читать женщина, что молодой человек, пока он учится и находится в заведении, может вытверживать только вековым приговором утвержденные отрывки из Корнеля, Расина, Бернардена де Сен-Пьера, прозу Карамзина, стихи Ломоносова, Державина и (с недавнего времени) несколько стихов Пушкина. Это же почти выучивают и девицы. Но мы сделаем здесь один вопрос: что читают девицы, когда они браком освобождаются от надзора родительского, и молодые люди, когда они сходят с ученических скамеек и занимают места в обществе? -- От них скрывали или по крайней мере им мало говорили о том, что делается в литературе в настоящее время, они жили посреди писателей XVII и XVIII веков, посреди той жизни, которая была доступна этим писателям, и вдруг после того вступают в жизнь настоящего времени и в литературу этой же эпохи. Им говорили, что новейшие романы пишут зловредно, обольстительно, пагубно для нравственности; хорошо, они были с этим согласны, пока им не надоели старинные писатели и пока они сами не вступили в жизнь. Но как они только восходят на это новое поприще, их, неприготовленных, совершенно обхватывает и общество с своими светскими требованиями и литература с своими новыми интересами, о которых они мало слыхали. Ум их еще свеж и гибок, убеждения изменчивы, и новые писатели, как их ни брани, имеют в себе много блестящих сторон, которыми трудно не увлечься. Что им делать? как отличить истину от лжи, софизм от прямого доказательства? Справиться с теми писателями, которых они учили в школе, с теми наставлениями, которые им делал учитель? Но писатели эти говорят совсем о других предметах, герои Корнеля и Расина, правда, чувствовали благородно, но были совсем в других положениях, чем герои нашего мира: это все были величественные фигуры древнего Рима и Греции, а не нашей прозаической эпохи. Как же быть: оправдывать и соглашаться с романами или отвергать и не соглашаться с ними? Идеальные герои Бернардена де Сен-Пьера так далеко жили от земли, что их не могли даже смущать интересы земные. Стихи Ломоносова и Державина до того возвышенны и торжественны, что могут относиться только к событиям государственным, а не к бедным приключениям частного лица. Что же делать молодому человеку или женщине, вступившей в свет? В нем беспрестанно говорят о новостях в литературном мире, о вновь вышедших романах; о них спросят даже мнения, следовательно, их нужно непременно прочесть. К этому же влечет молодых людей и та жажда ко всему, что запрещается в школе или по крайней мере дозволяется с большими оговорками. Интерес и важность романа преувеличиваются воображением, и когда наконец доступ к ним сделается легок, тогда-то молодые люди предаются им со всею необузданностью, со всею доверенностью молодости и неопытности; и где же те плоды, которые старались собрать родители и воспитатели от исключительного воспитания одними старинными писателями? Влияние романов всегда было чрезвычайно велико и часто вредно от этих причин. Посмотрите на молодых людей, получивших такое воспитание во время оно, когда писала Радклиф. Они бросались на чтение этих страшных романов с какою-то яростию и по прочтении видели мир не таким, как он существует в самом деле, а мир, наполненный страшилищами, привидениями, разбойниками; им страшно было ходить вечером, не только ночью, страшно было сидеть одним в комнате, страшно было переехать из города в город. Посмотрите потом на других молодых людей, которые выступили в свет, когда мадам Жанлис и Ричардсон начали накидывать на мир сентиментальную сеть поддельных чувств и нежностей: они, молодые люди, были нежны, чрезвычайно нежны... но после нескольких лет, вступив в зрелый возраст, делались жестоки и суровы, дрались и ругались, как будто для них не существовало нежных романов... Тогда они их называли уже глупостью. Та же история с Байроном, худо понятым и вкривь перетолкованным такими молодыми людьми, которые выходили из школ прямо разочарованными... Все эти писатели были вредны, потому что их толковали по-своему молодые люди, которые до того времени не слыхивали о их существовании, а потом на слово начинали им верить и подражать в жизни тому, что вычитывали в романах, поэмах и драмах. Ведь правда же, что после первого представления "Разбойников" несколько молодых людей пошли в леса промышлять по образцу героев Шиллера. -- Ведь теперь этого, слава Богу, нет; а отчего? оттого, что мы рано узнаем эту трагедию, что нам ее объясняют наставники и показывают, что в ней истинно и что поддельно.
   Какие же романы можно и должно читать начинающим? Если вы хотите знать жизнь, -- а роман есть самая свободная форма, в которой она выражается, -- то читайте романы, в которых эта жизнь выражается прямо, без прикрас, без натяжек сентиментальности, без утопий расстроенного воображения. Молодым людям, начинавшим чтение, всегда советовали читать Вальтер Скотта; на каком же это основании, как не на том, что в них, как в зеркале, вы видите прошедший быт народа. Если спросите, кого из наших романистов можно дать в руки молодому человеку, не опасаясь всех вредных последствий односторонности и поддельности, вам укажут на Лажечникова, опять по той же самой причине. Поэтому многие говорят, что молодым людям можно читать только одни романы исторические. Совершенно несправедливо; отчего же они не могут читать романа, в котором отразилась настоящая жизнь со всех сторон: отчего, например, разные сочинения Гоголя, Пушкина и Лермонтова не могут читать и выучивать все и каждый наизусть? Если можно читать романы, в которых отразилась прошедшая жизнь, то также можно читать романы, в которых вы видите настоящую жизнь. Далее, по нашему мнению, гораздо лучше позволять читать романы, в которых видна односторонность писателя, -- но с тем, чтобы при этом наставник пояснял, что ложно и не согласно с действительностью, -- нежели совсем не позволять их читать, потому что впоследствии, когда молодой человек, избавившись от учительской ферулы, добудет такой роман, а он непременно его добудет, он прочтет его и на слово уверует в справедливость рассказа, в непогрешимость действующих лиц и даже постарается подражать одному из героев, который ему преимущественно понравится. На это скажут, что роман, в котором отразилась действительная жизнь во всей ее наготе, с ее радостями и бедствиями, богатством и нищетою, успехами и страданиями, что такая жизнь может очерствить сердце молодого человека, и очерствить преждевременно. Не знаем, правда ли это, или нет, но мы позволим себе сделать вопрос: что же лучше, узнать жизнь скорее и прямейшим путем или прежде выучиться заблуждениям, а потом в них разуверяться с каждым днем, с опытностию, до того же времени прожить под влиянием фальшивых убеждений, сентиментальности, фантастических бредней, быть смешным некоторое время в обществе, фантазировать и мечтать, как герои Жанлис, Ричардсона, как "Бедная Лиза" Карамзина? Все романы в этом роде нужно позволять читать, но при этом объяснять, как много в них фальшивого и как мало правды.
  
   Впервые опубликовано: "Современник", 1848, т. VII, N 2, отд. III "Критика и библиография", с. 124 -- 127.
   Исходник: http://dugward.ru/library/belinsky/belinsky_ctenie_rom.html
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru