Данте Алигьери
Божественная Комедия. Ад. Данте Алигиери. Изложение С. Зарудного с объяснениями и дополнениями

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Божественная Комедія. Адъ. Данте Алигіери. Изложеніе С. Заруднаго съ объясненіями и дополненіями. Спб., 1887 г. Цѣна 3 р. До сихъ поръ на русскомъ языкѣ было четыре перевода Божественной Комедіи: переводъ въ прозѣ Фанъ-Дима (1843 г.) и три перевода въ стихахъ -- Мина (1855 г.), Минаева и Петрова. Г. Зарудный назвалъ свой переводъ "изложеніемъ" потому, какъ онъ самъ объясняетъ, что сдѣлалъ "нѣкоторыя вставки въ самой поэмѣ". "Существенная мысль перевода,-- говоритъ онъ въ предисловіи, и, нужно сказать, мысль довольно смѣлая,-- состоитъ въ томъ, чтобы включить въ самую поэму важнѣйшія историческія и философскія ея толкованія. Многіе могутъ сказать, что переводчикъ захотѣлъ дополнить Данта,-- отвѣтъ на это одинъ: онъ не дополняетъ, а только разъясняетъ мысль поэта. Безъ этихъ разъясненій ныньче самая поэма останется непонятною, трудною и скучною для чтенія, и потому утрачиваетъ свое практическое значеніе..." Про переводъ Мина г. Зарудный говоритъ, что "онъ отличается особенною добросовѣстностью по множеству толкованій, взятыхъ изъ нѣмецкихъ писателей; но, тѣмъ не менѣе, попытка передать терцеты Данте русскими стихами иногда затемняетъ смыслъ рѣчи и не всегда передаетъ созвучія подлинника". Переводы гг. Минаева и Петрова авторъ считаетъ незаслуживающими вниманія,-- что совершенно справедливо,-- и признаетъ "важное значеніе" перевода Фанъ-Дима: "ему нельзя не отдать предпочтенія предъ всѣми изданными у насъ до сихъ поръ переводами, -- продолжаетъ г. Зарудный, -- тѣмъ не менѣе, и этотъ переводъ устарѣлъ и не вполнѣ удовлетворяетъ современнымъ требованіямъ и воззрѣніямъ". Это мнѣніе мы находимъ, какъ и предшествовавшее, справедливымъ, но не можемъ согласиться съ его взглядомъ на стихотворный переводъ Мина, который мы ставимъ не ниже труда Фанъ-Дима. Главное преимущество послѣдняго состоитъ въ томъ, что онъ изданъ съ итальянскимъ текстомъ en regard; а затѣмъ -- если стихотворный переводъ Мина "не всегда передаетъ созвучія подлинника", то прозаическое изложеніе г. Заруднаго ихъ и совсѣмъ не передаетъ. Что же касается "затемненія" русскими стихами "смысла рѣчи", то отъ такого же упрека едва ли вполнѣ гарантирована и лежащая передъ нами проза г. Заруднаго, въ которой, не имѣя въ рукахъ итальянскаго подлинника, очень трудно выдѣлить принадлежащее Данту отъ объяснительныхъ вставокъ переводчика. Эти вставки слѣдовало бы, по нашему мнѣнію, отличить шрифтомъ отъ текста, или же снести ихъ внизъ страницы въ видѣ примѣчаній. Нѣкоторыя указанія на такія вставки переводчикъ даетъ въ своихъ "толкованіяхъ", которыя онъ предпосылаетъ каждой "пѣснѣ". Тутъ онъ кратко передаетъ содержаніе "пѣсни", изъясняетъ ея смыслъ, сообразно мысли ея великаго творца и современныхъ ему религіозныхъ, философскихъ и научныхъ положеніи, даетъ свѣдѣнія о нѣкоторыхъ лицахъ, упоминаемыхъ въ "пѣснѣ", и иногда разъясняетъ, почему онъ переводитъ нѣкоторые стихи или отдѣльныя выраженія какъ бы не совершенно согласно съ точнымъ значеніемъ ихъ въ подлинникѣ. Эти "толкованія" составляютъ оригинальность "изложенія" и большую заслугу переводчика. Мы, однако же, не можемъ не отмѣтить, что г. Зарудный мѣстами увлекается за предѣлы, опредѣляемые задачею толкователя и комментатора Божественной Комедіи: такъ, напримѣръ, въ "толкованіи" къ седьмой пѣснѣ (стр. 81) мы читаемъ: "Какъ Данте своимъ адомъ хотѣлъ изобразить людей XIII столѣтія, такъ точно и наше столѣтіе представляется будто адомъ: на нашихъ же глазахъ совершаются злодѣянія и являются какіе-то обманчивые призраки. Торжествуетъ разбойникъ, бунтовщикъ, котораго истинные государи братомъ не хотѣли назвать: всѣ его ублажаютъ..." и т. д.-- дѣлая страница занята діатрибою противъ Наполеона III и панегирикомъ Тьеру. Въ "толкованіи" къ XIV пѣснѣ авторъ опять возвращается къ современности. Разъяснивши, почему Дантъ, слѣдомъ за Вергиліемъ, признаетъ государствованіе Октавія Августа "золотымъ вѣкомъ", г. Зарудный говоритъ: "Но исторія осудила имперію, и тамъ, гдѣ поэтъ хотѣлъ видѣть золотой вѣкъ, она усмотрѣла вѣкъ по преимуществу желѣзный..." начало паденія, картина котораго "должна была бы служить важнымъ урокомъ для народовъ..." "Но,-- продолжаетъ авторъ,-- всѣ уроки, преподаваемые намъ исторіей, вовсе не важны: сегодня мы ихъ понимаемъ, а завтра забудемъ; не даромъ же существовали и были прославляемы, послѣ Александра Македонскаго, и Наполеонъ I, и Наполеонъ III. Римскую имперію можно оправдывать развѣ только съ точки зрѣнія Провидѣнія. Когда общество осуждено на смерть рѣшительными приговорами судьбы, тогда Божество, въ неуловимыхъ для человѣка намѣреніяхъ, можетъ сколько-нибудь ослабить его предсмертныя мученія, ниспославъ на него миръ и спокойствіе; это все равно, что сладкій ядъ, дающій умирающему хоть одну минуту успокоенія; но того общества, которое одарено еще жизненными стихіями, нельзя отдавать подъ покровительство грубой силы какихъ-нибудь Наполеоновъ: это -- смертельный ядъ для самыхъ важныхъ благъ человѣческихъ; все же лучше сражаться среди буйныхъ возмущеній свободы, чѣмъ живымъ сойти въ могилу наглаго непорядка..." Все это разсужденіе, какъ равно и выше указанное, не имѣетъ никакого отношенія къ безсмертной поэмѣ Данта, и едва ли кого изъ читателей можетъ интересовать вопросъ: въ какой изъ круговъ Ада, дантовскаго, надлежитъ ввергнуть Наполеона I, Наполеона III, Меттерниха или Бисмарка?... Но такихъ отступленій въ "толкованіяхъ" г. Заруднаго очень немного и, напротивъ, масса превосходнѣйшихъ разъясненій истиннаго смысла того, что разумѣлъ Дантъ въ темныхъ для пониманія мѣстахъ своего творенія; какъ на образецъ, мы укажемъ на "толкованіе" къ II пѣснѣ или къ пѣснѣ XI... да и ко многимъ другимъ.
   Внѣшность изданія и тщательность корректуры достойны всякихъ похвалъ. Цѣну 3 руб. мы считаемъ не дорогою.

"Русская Мысль", кн.IV, 1887

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru