Эфрон Савелий Константинович
По поводу статьи "Замечательная еврейская песнь"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

По поводу статьи "Замечательная еврейская песнь"

   Чрезвычайно интересная статья В.В. Розанова, помещенная в февральской книжке "Исторического Вестника" (1901 г.) под заглавием "Замечательная еврейская песнь", заключает в себе весьма много ценных указаний о характере еврейских праздников. С свойственной автору проникновенностью он добрался до самой сути психологии еврейских праздников. От статьи его так и веет той специфической атмосферой, тем духом, которые витают над Израилем во время его исполнения своих религиозных праздников. Статья В.В. Розанова должна произвести громадное впечатление даже на читателей-евреев; в ней чувствуется, как писатель проник в святая святых еврейства и рисует его психологию с необыкновенным мастерством. Я бы сказал, что от статьи г. Розанова пахнет Израилем, если б так можно было выразиться. Пахнет Израилем не только библейским, но и современным. Впрочем, в своей домашней, интимной и религиозной жизни Израиль современный, в сущности, не разнится от Израиля библейского; он представляется мне консервом, тщательно закупоренным и сохраненным во всей своей неприкосновенности от времен Библии до наших дней. Доказательством сему могут служить "Изречения мужей великой синагоги" ("Пирке-Абот"), составленные или собранные в восьмом или девятом веке после Рождества Христова. В этих "Изречениях" (они имеются в русском переводе г. А. Воля) отцы синагога бичуют Израиль за те же недостатки, за которые бичуют их библейские пророки, и восхваляют за добродетели тоже библейские. Так и чувствуется, что для Израиля тысячелетия прошли, не задевая его нравственного роста и не влияя на его усовершенствование и развитие. Однажды сложившийся организм словно застыл, оставшись нечувствительным к окружающему. Не в этом ли заключается глубокая тайна живучести еврейского народа?..
   Мысли эти невольно пришли мне в голову при чтении вышеупомянутой статьи В.В. Розанова. Статья интересна, глубока и поучительна. Я решаюсь просить редакцию "Исторического Вестника" позволить мне, не вдаваясь в критику, сделать несколько замечаний.
   Мне кажется, что в определении "хомеца", сделанном почтенным автором, кроется если не ошибка, то, по крайней мере, некоторое недоразумение. В.В. Розанов говорит:
   "Самое уничтожение хомеца похоже на охоту; его ищут и, не касаясь руками, истребляют; тут - чувство гадливости и вражды. Бросается в глаза, что было нечто подобное чувству к хомецу у евреев, чувство их к покоряемым хананейским городам и к имуществу их, и к скоту, и к сумме населения включительно с детьми. Вы помните в "Книге судей израилевых" не буквально, но говорится не раз: "И пощадили израильтяне того-то" (друга или доброжелателя), или спрятали себе "то-то" (драгоценности или одежду); и разгневался Бог, и стали искать, "не взяли ли кто себе что-нибудь из заклятого"; и находили несчастного (еврея), и обыкновенно он погибал и с семейством в сущности из-за "хомеца". По крайней мере, одна психология, одна метафизика, нам абсолютно непонятная. Таким "хомецом" был и царь, которого пощадил Саул, и пророк разодрал одежду свою на-двое, сказав: "Так будет разодрано твое царство после тебя". Одна таинственная психология, один гнев; специальный израильский гнев, параллельный только специальной же израильской любви. Заметим для тех, кто подумал бы, что хомец состоит только во внепасхальной пище, что, например, во время Пасхи еврей продает, пусть фиктивно, все, например, трактиры, кабаки и вообще те части имущества, которых касаются чужие (не евреи), или которое служит не евреям; на Пасху он должен быть только еврей и с евреями".
   Это определение "хомеца" г. Розановым рисует нам в высшей степени своеобразную этику евреев к иноверцам и их имуществу. Имущество иноверца для еврея не только не представляет ценность, на которую он бы зарился, но даже представляет собою нечто оскверненное, нечистое, к чему еврей должен чувствовать гадливость, не только стремиться к его приобретению, но даже если оно доставалось ему случайно в виде трофея после войны, - еврей должен уничтожить его, стереть с лица земли и сделать несуществующим... Таков вывод, к которому должны прийти, ознакомившись с определением значения "хомеца" г. Розановым. Будь это определение библейски верно и придерживайся современные евреи этики, приписываемой им г. Розановым, ни в Европе, ни у нас в России не существовало бы еврейского вопроса в той острой форме, в которой он существует; от этого вопроса отпала бы одна из важнейших его сторон - сторона экономическая. Поражаюсь, что такой глубокий знаток Библии, как г. Розанов, при определении им значения "хомеца" упустил из виду подробный рассказ о том, как во время выхода из Египта сам Моисей посоветовал своим единоверцам захватить драгоценности перепуганных египтян с собою, обманным образом. Значит, драгоценности иноверцев и их богатства далеко не "хомец" для избранного Богом народа... И таким образом определение "хомеца", сделанное г. Розановым, по-моему не соответствует действительности.
   Но если в определении "хомеца", сделанном г. Розановым, кроется, во всяком случае, недоразумение, то вся статья его в общем представляет собою выдающийся интерес, и я позволю себе сделать еще одно замечание, которое, несомненно, подтвердит мои слова.
   В писательской манере В.В. Розанова имеется одна особенность. Выбирая ту или другую тему для своих исследований, он очень часто отвлекается от главного предмета и, как бы мимоходом и невзначай, попутно роняет намеки... Эти попутно роняемые намеки таковы по своим достоинствам, что иногда важнее главной темы, затрогиваемой писателем. И в статье "Замечательная еврейская песнь" таких намеков имеется несколько. На один из этих намеков обращу внимание, как автора, так и читателя.
   Давая картину еврейского праздника Пасхи, г. Розанов, коснувшись психологии этого праздника, весьма тонко и проникновенно раскрыл перед нами значение в жизни современного еврея синагоги и подчеркнул отсутствие святости синагоги в глазах самих евреев. Г. Розанов говорит:
   "Еврейский праздник не проводится на дому, а играется, священствуется на дому, и его играют, в нем священствуют члены семьи. Замечательная особенность. В субботу ли, в Пасху ли они бывают в синагоге, спешат в нее; но синагога - не главное; там они читают (раскрытые места Торы), но там ничего не играется, не совершается, не происходит собственно. Наш литургический момент совершенно отсутствует в еврейской синагоге. Происходит все - дома. Чем-то одушевленные евреи (в праздник) бегают, бегут, забегают в синагогу, где стоят в шапках, качаются, плюются, и, словом, - в пути находятся; и стремительно оттуда выйдя (как и стремительно вошли туда), они переступают порог дома; здесь шапка сброшена, плевков уж нет, никто не качается. Еврей спокоен, сияет и начинает плавно, почти пластично, "играть праздник"...
   В приведенной цитате, обнимающей лишь неполных пятнадцать строк, вмещается характеристика целого религиозного культа во всем его объеме. Надо быть Розановым, чтобы на таком малом пространстве строк сказать так много. И опять замечу, что сказано это мимоходом, второпях. Автор, очевидно занятый главною мыслью своей статьи, нечаянно натолкнулся на новую мысль, которая мелькнула в разгаре работы, но он на ней долго не останавливается, не углубляется в нее и мимоходом заносит ее на бумагу и спешит дальше за своей главной мыслью. Он сам как-то уничижительно называет этот проблеск своей мысли маленьким "нота-бене".
   Но это маленькое нота-бене стоит того, чтобы талантливый писатель к нему возвратился и посвятил ему подробное исследование. "Наш литургический момент совершенно отсутствует в еврейской синагоге. Происходит все - дома". И "еврейский праздник не проводится на дому, а играется, священствуется на дому". В этих двух фразах заключается вся психология современного религиозного культа евреев. Синагога - не храм; литургии и вообще службы в синагоге нет и быть не может. Еврейская религия не только религия национальная, и еврейский Бог не только Бог исключительно евреев, но и культ этой религии связан с известными местом и с храмом на Святой земле. Вне Иерусалима нет храма, нет богослужения, нет литургии. Национальный еврейский Бог не допускает никакой святости для храма, который построен не на указанном месте... После разрушения второго Иерусалимского храма, богослужение евреев прекратилось, и святость храма преемственно не перешла в наследство к синагогам; в последних не служат Богу, а только молятся Ему... Туда, т.е. в синагогу, как тонко замечает Розанов, "бегают, бегут, забегают, стоят в шапках, качаются, плюются и, словом, в пути находятся". Оно и понятно. В синагоге нет службы, нет "игры"... Эта служба, эта игра сохранилась в семьях. Если таким образом с уничтожением второго Иерусалимского храма прекратилась служба Господу, и лежащий в основе еврейства национализм не мог примириться с приобщением святости своим синагогам, то все-таки жажда служения Богу у евреев была настолько велика, что они стали утолять эту жажду в своих семьях или вернее в семейной обстановке, обставляя свои праздники обрядами, напоминающими именно служение, а не простую молитву; "игрою", как определяет это г. Розанов.
   Из сказанного видно, насколько интересной темы коснулся мимоходом в своей статье г. Розанов... Было бы очень жаль, если бы уважаемый писатель не возвратился к этой теме и не дал по этому поводу обстоятельного исследования. Право, предмет чрезвычайно интересный и стоит подробной обработки.

С. Литвин.

(Исторический Вестник. 1901. Т. LXXXIV. No 4 (апрель). С. 423 -- 426).

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru