Бываетъ настроеніе, когда хочется читать Евангеліе и только Евангеліе.
И другое,-- когда хочется "Декамерона" или чего-то въ этомъ родѣ.
Очень плохо понимается и мало цѣнится Матвѣй, Лука и даже Маркъ съ Іоанномъ, когда хочется "Боккачіо", равно какъ мало убѣдителенъ (литературно убѣдителенъ!) талантъ Боккачіо, когда уши души жаждутъ глагола святыхъ рыбаковъ.
Постиженіе любого автора нуждается въ подходящемъ къ нему настроеніи.
Скажутъ: -- это ужъ дѣло автора создать требуемое настроеніе; хорошій авторъ тѣмъ и отличается отъ плохого, что заражаетъ собою, своимъ настроеніемъ инаконастроеннаго.
Конечно. но какъ всякая земная истина, и эта истина относительна.
Если-бы Достоевскаго читали исключительно въ трамваяхъ нашего времени, я не думаю, что бы "жестокій талантъ" его дошелъ до насъ такъ скоро и полно, какъ это случилось при болѣе мирвольной для погруженья въ "достоевщину" обстановкѣ. Не правда-ли?
Очень смѣшенъ и забористъ развязный юмористъ Аверченко, но... у постели вашей больной матери, а тѣмъ паче -- у смертнаго одра ея, не властенъ веселить даже этотъ испытаннѣйшій изъ сатириконцевъ.
Всему свое мѣсто и время; -- для Владиміра Орта, какъ и для всякаго другого!
Вотъ обстоятельства, при которыхъ я познакомился съ музой этого "вселенскаго сутенера", какъ, между прочимъ, называетъ себя авторъ "Республики Любви". Хотите ихъ знать?
Былъ вечеръ (ночь?) у одного изъ богатыхъ деньгами и фантазіей эпикурейцевъ N***. Много вина, сластей, а главное обнаженныхъ дѣвушекъ. "Аѳинскій вечеръ",-- кажется, такъ называются подобныя ночи у нашей благонамѣренной буржуазіи. Въ качествѣ автора книги "Нагота на сценѣ", и я (спасибо!) оказался въ числѣ приглашенныхъ. Было скучно? Нѣтъ; хотя большинство подобныхъ "вечеровъ", при отсутствіи талантливой режиссуры, всегда немножко прѣсны à la longue. Оказалось слишкомъ много "своихъ", и это, выражаясь невѣжливо въ отношеніи хозяина, "спасло положеніе". Я былъ въ хорошемъ настроеніи духа. Стало быть, могъ сочувственно-критически откликнуться на всякое явленіе, гармонировавшее съ моимъ настроеніемъ. Среди такихъ явленіи (я опускаю всѣ прочія) оказался и мой новый знакомый В. Ортъ. Онъ сидѣлъ за пьянино и блѣдный, сдержанный, голосомъ очень ровнымъ, безъ малѣйшей аффектаціи, докладывалъ, едва дотрагиваясь до клавишъ, что онъ
" Поэтъ будуарно-кушетный,
Отравно-альковый поэтъ"...
пѣлъ о томъ, что:
"Любовь не должна быть стыдливою,
Скромность -- преграда любви... "
что у него тѣло --
"сексуальное"
Въ каждой частицѣ своей",
что "любви и страсти" ему не надо, а хочетъ онъ только однихъ "хотѣній", что:
"Любимое Тѣло -- вселенская суть!"
а потому:
"Снимите, Юноши, одежды,
Снимите, Дѣвы, ткани всѣ --
Отбросивъ пошлости надежды
Отдайтесь пьяностной росѣ!"
Хотя призывъ поэта былъ уже въ значительной степени предвосхищенъ собраніемъ, стихи его имѣли успѣхъ:-- въ нихъ увидѣли апологетику обнаженія, какъ въ другихъ стихахъ его -- апологетику наркоза!
Апологетъ момента, совмѣстно переживаемаго собравшимися во имя его, всегда имѣетъ успѣхъ, если только онъ не полная "бездарь" (по выраженію Игоря Сѣверянина, вліяніе котораго такъ своеобразно сказалось на "поэзахъ" В. Орта).
Пріятно и цѣнно на охотничьемъ отдыхѣ услышать хорошій, что называется настоящій охотничій разсказъ отъ одного изъ участниковъ. Пріятно и цѣнно на кладбищѣ (это зналъ уже Гамлетъ) послушать умудреннаго Смертью могильщика. Пріятно и цѣнно на веселой пирушкѣ услышать похвалу вину Эразма Роттердамскаго, пѣсенку Анакреона или Беранже, залихватскій анекдотъ о "выпиванціи" браваго пьянчужкигусара.
Пріятно и цѣнно было и на этомъ вечерѣ услышать похвальное слово всему тому, что здѣсь дѣлалось.
У Орта, помимо музыкальнаго и версификаціоннаго, необычайно рѣдкій для нашего времени талантъ оргійнаго гипноза.-- Слушаешь его и начинаешь въ самомъ дѣлѣ вѣрить, что высшій смыслъ жизни -- только страсть, только эротика, только блудъ! что все остальное ничего не стоющая химера, и что поэтъ въ конечномъ счетѣ правъ, рѣшая, что
"Нынѣ --
-- только пошлости и блуду,
Какъ тризнѣ прошлаго, я предаваться буду."
(Даже "пошлости!... Читатель согласится, что это признаніе -- отчаянная смѣлость въ устахъ того, кто важно вѣщаетъ въ своей "Эстетной фриволи" "Мой путь, гдѣ шаблонностей нѣтъ!")
Владиміръ Ортъ -- отъ начала и до конца -- настоящій въ своей эротической маніи. Среди безмолвной, окованной плоти ему скучно, какъ на кладбищѣ послѣднихъ цѣнностей. Ему нужно, чтобы эта плоть все время звучала и сверкала передъ его духовнымъ окомъ въ тысячахъ оттѣнковъ, въ тысячахъ извивовъ. И когда его собственная немощная плоть сказывается именно въ качествѣ таковой, Ортъ ни минуты не колеблется передъ двадцатой понюшкой кокаина, близко-повторнымъ шприцемъ съ морфіемъ, пятой бутылкой вина и т. п.-- Я провелъ съ нимъ не одну ночь, какъ собутыльникъ, согашишникъ: сококаинникъ, и потому твердо знаю цѣну правды его "Торжества наркоза", первыя строфы котораго всегда встаютъ передо мной, когда я вспоминаю Орта:
"Забывши про все, что печально --
Хочу быть въ туманѣ, во мглѣ...
Сверкнешь пусть эффектъ театрально,--
Мнѣ нравится миѳъ на землѣ:
Возьму -- впрысну морфій подъ кожу,
Отдамся забвенью на часъ:
Наркозомъ мечты овозможу
И буду внѣ жизни... хоть разъ...
Вина выпью пять-шесть стакановъ,
Дурманно охмѣливъ главу --
Въ угарной грязи ресторановъ
Отдамъ чувства снамъ на-яву...
Пусть ядъ сладко-горькій гашиша
Видѣньями мозгъ истомитъ:
Покажутся звуки "матчиша"
Всхожденьемъ молитвъ на зенитъ"...
"Театръ для себя"! эротическій "театръ для себя"!-- вотъ изъ чего исходитъ и куда ведетъ наркоманія Владиміра Орта. И кто знаетъ, быть можетъ самъ того не подозрѣвая Владиміръ Ортъ въ своей пріязни къ обнаженному женскому тѣлу отдаетъ дань главнѣйшимъ образомъ именно этой маніи.-Въ концѣ юнцовъ, развѣ женское тѣло не тотъ-же "наркозъ"! или вѣрнѣе не такой-же источникъ наркоза!
Но -- summa summarum -- одно дѣло наркозъ наркоманія, другое дѣло апологетика наркоза, третье дѣло условія воспріятія подобной апологетики.
Я уже сказалъ объ условіяхъ, при которыхъ Владиміръ Ортъ можетъ быть понятенъ, оцѣненъ и пріемлемъ, и потому мнѣ очень смѣшно представить себѣ, какъ эта книга попадетъ въ руки нормально-добродѣтельнаго критика-рецензента. эдакаго работяги, честнаго работяги, добывающаго себѣ хлѣбъ насущный въ заботахъ о семьѣ, жратвѣ и... "святомъ искусствѣ", задача котораго (ха, ха!) -- "сѣйте разумное, доброе, вѣчное".-- Табло-съ...