Фаге Эмиль
Гомер

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прощание Гектора с Андромахой в Илиаде.
    Перевод под редакцией Августы Гретман (1912).

Эмиль Фогэ
Гомер

Прощание Гектора с Андромахой в Илиаде

   Греки осаждают Трою. Гектор, сын царя троянцев Приама, идет в бой, где, может быть, суждено ему погибнуть. На валу ожидает его жена, Андромаха, с маленьким сыном Астианаксом на руках. Так говорит Андромаха Гектору:
   
   Храбрость твоя, дорогой мой, погубит тебя. И не жалко
   Малого сына тебе, ни меня горемычной, кто скоро
   Станет вдовою твоею, ибо скоро ахейские мужи
   Все нападут и убьют. А тебя потерявши,
   Лучше мне в землю сойти. Не будет мне радостей больше,
   Если ты смерти навстречу пойдешь.
   Впереди ожидает Горе лишь. Нет ни отца у меня, ни матери милой.
   Первым отца умертвил Ахиллес богоравный,
   В день, когда взял в Киликии высоковратые Фивы...
   Семеро братьев родных оставалось со мною в чертоге,
   Вместе они в один день отошли все в обитель Аида,
   Всех умертвил их герой Ахиллес Пелид богоравный --
   Пасших стада криворогих быков и овец белорунных.
   Мать же мою Артемида стрелой поразила...
   Сжалься над нами сегодня, останься на башне высокой,
   Чтобы его сиротой, а меня не покинуть вдовою,
   Войско меж тем размести невдали от смоковницы дикой,
   Там, где доступнее город, где легче взобраться
   Трижды на приступ уже покушались храбрейшие мужи. [*]
   
   [*] -- "Илиада" -- песнь VI, в переводе Н. М. Минского.
   
   Андромаха, молодая женщина, любить своего мужа и сына и боится остаться вдовой, это не требует объяснений. Она рас-сказывает мужу историю несчастья своей семьи, и это может показаться лишним, так как эта история Гектору хорошо известна; но вполне понятно, что Андромаха вновь переживает ее в своей памяти, размышляя о пережитом несчастье и будущем, и также понятно, что она напоминает о том мужу, заканчивая словами: "Нет ни отца у меня, ни матери милой. Семеро братьев оставалось со мною в чертоге. Вместе в один день отошли, все в обитель Аида. Гектор, теперь для меня ты отец, ты мать дорогая, ты мой единственный брат, и ты же супруг мой цветущий". Однако она жена воина, она знает обязанности гражданина, когда отечество в опасности, и ей не приходит в голову отговаривать его от участия в битве. Она только просить его защищать город, не подвергая себя слишком большой опасности на стенах, но близ нее. Ее больше всего страшит опасность, грозящая вдали. Гектор отвечает:
   
   Сам я, жена, этим озабочен. Но было бы стыдно
   Мне перед каждым троянцем и длинноодежной троянкой,
   Если бы здесь вдалеке я, как трус, уклонялся от битвы.
   Да и противится сердце мое оттого, что приучен
   Доблестным быть я всегда и сражаться средь первых троянцев,
   Громкую славу отца, также славу свою соблюдая.
   Знаю в душе хорошо и предчувствую сам это сердцем:
   Будет когда-либо день, и погибнет священная Троя,
   Вместе погибнет Приам и народ копьеносца Приама,
   Но не страшат меня столько страдания прочих троянцев,
   Даже Гекубы самой и отца скиптроносца Приама,
   Бедствия братьев родных, что большою толпой и отважной
   Все же полягут во прах под руками мужей супостатов,
   Сколько твоя, Андромаха. В тот день меднобронный Ахеец,
   Льющую слезы тебя уведет и повергнет в неволю,
   Будешь ты в Аргосе ткать, под надзором жены чужеземной,
   Будешь там воду носить из Мессенса иль Гипереи,
   Нехотя сильно; но все же нужда роковая заставит.
   Скажет тогда кто-нибудь, увидав тебя, льющую слезы:
   Гектора это жена, кто из храбрых наездников Трои
   Первым в сраженьях бывал, когда бились вокруг стен Илиона,
   Скажет он так. Для тебя же то будет страданием новым,
   Вспомнить о муже, кто мог бы тебя от неволи избавить.
   Пусть же я раньше умру и могильной покроюсь землею,
   Чем я услышу твой плач и твое похищенье увижу.
   
   Гектор не старается утешить Андромаху. Он наивно высказывает угнетающие его мрачные предчувствия. Покорность року нераздельная с мужеством, необходима в такую ужасную минуту. Андромаха -- жена воина; она должна быть готовой к смерти мужа и ко всем возможным последствиям поражения: изгнанию, одиночеству, неволе. Неужели она предпочла бы иметь мужем труса, не вставшего на защиту своей родины, что, впрочем, еще скорее привело бы к изгнанию и рабству. "Исполним свой долг и отдадимся на волю богов", -- говорит он. Андромахе понятны такие речи, и она не ожидала иных. Она не возражает. Покоряется. Но Гектор хочет обнять сына, которого, быть может, больше не увидит.
   
   Молвив, блистательный Гектор к ребенку простер свои руки,
   С криком дитя отвернулось к кормилице пышно одетой,
   К сердцу прижалось испуганно видом отца дорогого,
   Меди оно устрашилось и гребня с гривой косматой,
   Что развевалась грозно повыше блестящего шлема.
   И улыбнулась прочтенная мать и родитель.
   Шлем с головы своей снял блистательный Гектор великий,
   Ярко сверкавшую медь положил он на землю поспешно,
   Милое обнял дитя, на руках покачал.
   
   Милая, почти веселая семейная картинка, детский испуг, вызывающий улыбку, следует за мрачным описанием предчувствуемого поражения и бедствий. На минуту тяжелое впечатление забывается, сглаживается. Так создана жизнь -- из переживаемых радостей и горестей, чередующихся между собой, как в дни устойчивой погоды, то облака затмевают солнце, то яркий свет рассеивает сумрак. Гектор, лаская сына, молит богов:
   
   Зевс и вы, прочие боги. О дайте, чтоб сын мой любезный
   Сделайся мужем, как я: наилучшим средь войска троянцев.
   Дайте, чтоб силой был славен и силой царил в Илиаде.
   Пусть говорят про него, когда будет с воины возвращаться:
   "Многим он лучше отца". Пусть доспехи, залитые кровью,
   Снимает с врага и приносит и радует матери сердце.
   
   Надежда всегда живет в сердце человека. Гектор только что не думал ни о чем, кроме возможного, почти бесспорного поражения, своей смерти, и неволи жены; но, увbдав сына, почувствовал прилив отцовской гордости. Приласкав его под великими чистыми небесами, где царят боги, он исполняется доверия; он видит родину могущественной и славной, сына, даже в случае своей смерти, великим, сильным, храбрым, правящим Троей победоносно, защищающим ее от врагов; а свою жену, окруженную почетом в счастливом городе, гордую славой сына, как наполнила бы ее гордостью слава мужа. Андромаха наполовину успокаивается. Ее душа пленяется чудесной мечтой, очаровавшей душу ее супруга-героя. Она не плачет, но уже смеется.
   Обратившись с молитвой к богам, Гектор передает сына нежно любимой супруге. Та прижимает ребенка к груди и улыбается сквозь слезы. Растроганный Гектор ласкает ее. Эта картина, сотни раз воспроизведенная кистью, набросана немногими штрихами, как создаются все великие произведения. Гектор глубоко взволнован, но тверд и не боится, -- обратите на это внимание, -- что нежность может поколебать его мужество, его душевную стойкость; ребенок забыл свой детский испуг, но еще чувствует его смутные отзвуки и крепко прижимается к груди матери, нежно привлекающей его к себе; Андромаха еще встревожена, но ее утешает мечта о материнской славе, нарисованной ей супругом, и еще более геройские отеческие чувства, выраженные мужем. Она счастливая мать, потому что муж ее любит сына больше самого себя и желает ему славы больше, чем себе; счастливая мать, она чувствует себя счастливой, по крайней мере несколько минут, несмотря на угрозы судьбы, перед лицом неизмеримых бедствий. В этой картине воплотилась величайшая духовная красота человечества: любовь супружеская, любовь отеческая, любовь материнская, любовь к родине. И как необыкновенно просто это великолепное описание человеческих добродетелей.
   Гектор, лаская Андромаху, говорит:
   
   Милая, в сердце своем обо мне не печалься так много.
   Против судьбы человек не пошлет меня в область Аида,
   А от судьбы, полагаю, никто из людей не спасется,
   Ни боязливый, ни храбрый, коль скоро: на свет он родился.
   Лучше вернувшись домой, ты займись там собственным делом,
   Прялкой и ткацким станком -- и блюди, чтоб служанки свершали
   Точно работы свои. О войне ж позаботятся мужи,
   Все, кто живет в Илионе, а я -- наиболее прочих.
   
   Гектор, отдав дань супружеской и отеческой нежности, снова становится воином и вождем, и мы хорошо чувствуем, что именно этот образ он желает запечатлеть в памяти возлюбленной супруги. Он фаталист, это необходимое условие для всех, подвергающих себя опасностям. Он говорит: "Наш час предопределен, ничто не может его ни ускорить, ни отсрочить, а мы не знаем, когда он пробьет. Что же нам остается? Совершить в этот срок долгий или короткий, предназначенный для нашей жизни, как можно больше прекрасных деяний, удовлетворивших бы нашу совесть и нашу гордость. Только великие и добрые дела имеют цену, и так как наше сильнейшее желание долго пользоваться жизнью, следовательно единственный возможный для нас способ ее продлить, -- это наполнить ее тем, что имеет цену; мы не можем ее ни продлить, ни укоротить, так заполним ее. Это мораль воина. Я должен прибавить, что это мораль каждого честного и разумного человека.
   С другой стороны, Гектор в своих последних словах выказывает себя воином, вождем и главой семьи, отдавая последние приказания жене. Она ожидала мужа у ворот города, чтоб с ним проститься; хорошо, но пусть она больше не медлит. Не подобает женщине и в особенности супруге царского сына показываться на улице. Пусть она вернется к обязанностям своего пола и сана; пусть удалится во дворец и займется женским рукоделием. Ведь она, подобно ему, должна также служить примером. Для мужчин -- война с ее опасностями, для женщин -- домашние заботы, не столь главные, но столь же почетные, потому что у трудолюбивого очага образуется здоровая, сильная семья, правильно воспитываются дети, и таким образом подготовляется будущая слава родины.
   
   Так произнесши, блистательный Гектор свой шлем густогривый
   Поднял с земли, а жена дорогая направилась к дому,
   Все озираясь назад, проливая обильные слезы,
   Вскоре вернулась в чертог, знаменитый богатым убранством
   Гектора мужеубийца, где встретила много служанок.
   
   Андромаха расстается с Гектором, как жена моряка со своим мужем, не смея надеяться, что им снова придется свидеться; когда он уходит, она глядит ему вслед, и не сдерживаемые более слезы струятся из глаз. Она возвращается во дворец. Упоминание о великолепных дверях дворца не кажется неуместным; быть может, Андромаха, всецело поглощенная горем, не уделила им никакого внимания, но, может быть также, что она взглянула на них и подумала: "Враг вскоре вломится в эти гордые двери -- слишком гордые, и сложит из них дымный костер". Угнетенная печальными мыслями, юна переступает порог, проходит во внутренние покои и с расстроенным лицом появляется перед своими служанками.
   
   И подняла Андромаха меж ними, меж всеми, рыданье.
   Так еще заживо Гектор в своем был оплакан чертоге,
   Ибо не ждали они, что домой он вернется обратно
   С поля сраженья, избегнув отваги и силы Ахеян.
   
   Таким образом, Гектора заживо оплакивают, как будто злой рок уже постиг его; ведь беспокойство и отчаяние свойственны женщинам и вполне понятны при таких трагических обстоятельствах. Как будто спускается громадная надгробная пелена и расстилается над Троей, обреченной гибели.
   Но Гомер не желать закончить VI песню Илиады такой картиной мрачного горя. Пусть женщины плачут, -- это их удел, но воин, идущий в бой, не должен изгонять бодрости духа, не должен изгонять из сердца надежды. Пока Андромаха со своими служанками рыдает во дворце, Гектор спускается в равнину. Вскоре его нагоняет Парис, вызвавший своим неблагоразумием эту роковую войну. Парис не лишен храбрости, но он легкомыслен и не обдуман.
   
   Первый к нему обратился тогда Александр боговидный:
   "Милый, тебя задержал я, меж тем, как торопишься сильно.
   Медля, не в пору пришел я урочную, как повелел ты".
   И отвечая ему, так сказал шлемовеющий Гектор:
   "Брат мой, ничтожным тебя никто из людей справедливых
   В деле войны не сочтет оттого, что ты сердцем отважен,
   Но добровольно ты медлишь, трудиться не хочешь.
   Во мне же Сердце болит, если слышу тебе от троянцев укоры
   Ибо усталости они много за тебя претерпели.
   Только теперь поспешим. Это все разглядим мы и после,
   Если Зевс нам дозволит, на память о дне избавленья,
   Чашу поставить в чертогах богам небожителям вечным,
   Если от Трои прогоним Ахеян в прекрасных доспехах".
   
   Гектор окончательно превратился в воина и боевого вождя. Он распекает подчиненного, хотя бы то был его брат, смягчая суровость признанием действительных достоинств, поддерживает в нем бодрость, внушает надежду, рисует сладкую радость после победы, в особенности надеется сам. Надежда-добродетель, потому что отчаяние трусость. "Надеяться вопреки всякой надежде" -- это долг, потому что надеждой поддерживается в нас сознание, что мы приложим все усилия для того, чтобы справиться со своей задачей, а при таких словах не может быть, чтобы не оставалось никакого вероятия на успех. Этим заканчивается прощание Гектора с Андромахой, Андромаха плачет, а Гектор твердо и бодро стремится в бой, Андромаха проливает слезы, но работает со своими женщинами, Гектор ищет встречи с врагом, желая и надеясь его победить. Между ними лежит город, громадный и мрачный, осажденный врагами, Андромаха его уже оплакивает, а Гектор идет сражаться за него и видит его в геройской мечте свободным и гордым.
   Этим прекрасным рассказом вдохновился Расин, когда написал свою замечательную трагедию "Андромаха". Гектор убит Ахиллом, грозным греческим вождем, Андромаха взята в плен Пирром, сыном Ахилла, и юный Астианакс оставлен при матери. Пирр, очарованный прелестями и добродетелями Андромахи, хочет да ней жениться. Андромаха чтит память Гектора и не может согласиться на брак с сыном убийцы своего мужа; Пирр грозит, что в случае ее отказа он убьет, или, что равносильно, прикажет умертвить ее сына. Это в его власти, и ему даже трудно поступит иначе, полотому что греки требуют выдачи сына Гектора, опасаясь, что он восстановит Трою и Троянское царство. Таким образом Пирр, обрекая Астианакса на смерть, поступил бы лишь как верный сын своей родины, исподняя решение Греции. Он представляет Андромахе выбор: выйти за него замуж и получить надежду, что может быть со временем он вернет Астианаксу троянский престол, или ответить отказом, зная, что в таком случае сын ее будет выдан грекам, и его ожидает верная смерть. Положение Андромахи ужасное. Посмотрим, почему она сама делает это положение еще более ужасным. Если бы она любила только сына -- она глубоко его любит, но повторяю, если бы она любила только сына -- ее положение было бы шатким, ненадежным, но не трагическим. Она вышла бы замуж за Пирра. Греки объявили бы Пирру войну; может быть Пирр оказался бы побежденным, но, только в этом случае, осуществилась бы угроза, нависшая над Андромахой, а именно смерть сына. Но Пирр мог выйти победителем, и в этом случае Астианакс был бы царем и Троянское царство восстановлено. Итак, если бы Андромаха любила только сына, она не стала бы колебаться, она вышла бы замуж за Пирра, чтобы во всяком случае отдалить смерть сына, а при счастливом исходе войны спасти навсегда ему жизнь и возвести его на престол. Следовательно, если бы она любила только Астианакса, она вышла, бы замуж за Пирра.
   Но она не может на это решиться, потому что любить не только Астианакса, она любит Гектора. Она любит его, как будто он еще жив, любить его, как будто брак с другим, был бы неверностью и изменой ему, любит его благоговейно. Думает только о нем, призывает только его имя. Сотни раз имя Гектора срывалось с ее уст.
   Вдова Гектора не может выйти замуж за сына убийцы своего мужа, хотя бы для спасения сына. Однако, упорствуя в своем решении, она обрекает на смерть Астианакса. Что ей делать?
   После тщетных попыток убедить Пирра отказаться от своего намерения, она придумывает, исход весьма рискованный -- средство очень ненадежное, но единственное, совмещающее материнскую любовь с любовью супружеской; долг относительно сына с долгом относительно мужа, нежность матери с нежностью и целомудрием женщины. Она выйдет замуж за Пирра, но не будет его женой. Она сочетается с ним браком торжественно, перед алтарем заставив его поклясться в признании Астианакса навсегда своим сыном, и сейчас же после обряда она лишит себя жизни, чтобы не сделаться действительно женой Пирра. Она надеется, что Пирр, жестокий, но честный, сдержит свою клятву и примет под свою защиту Астианакса, даже лишившись Андромахи; но больше всего она, по-видимому, рассчитывает -- и, пожалуй, справедливо, -- что растроганный я потрясенный величием ее жертвы, Пирр пожелает оказаться достойным ее и никогда не унизится до недостойной мести, умертвив сына такой матери и женщины, получившей его имя.
   Непредвиденное обстоятельство обеспечило ей успех, какого она не ожидала. Греки, возмущенные отказом Пирра выдать им Астианакса и намерением усыновить его, женившись на Андромахе, с негодованием убедившись в его открытом не-повиновении требованиям Греции, убивают его на ступенях алтаря, где совершалась брачная церемония. И народ Пирра провозглашает царицей Андромаху, а царем Астианакса, Вероятно Греция объявит войну Андромахе, но она вдова Гектора, и ее окружают друзья и воины Ахилла.
   Но это развязка, а я хотел только обрисовать характер Андромахи. Это характер гомеровский; при создании его Расин вдохновлялся исключительно прощанием Гектора с Андромахой.
   В трагедии Расина Андромаха обладает характером гоме-ровской Андромахи и гомеровского Гектора, как бы заимство-ванным и унаследованным от него, что вполне понятно у любящей женщины. У нее характер гомеровской Андромахи: она кротка, нежна, страстно любящая мать, благоговейно чтит семейный очаг, любит жить среди мертвых. У Гомера она говорит: "Я потеряла отца, мать, семерых братьев. Они покоятся в могиле, обсаженной зелеными вязами благочестивыми нимфами-Орестиадами, дочерьми Юпитера. У меня не осталось никого кроме тебя, ты мой отец, моя мать, мой брат и мой супруг". У Расина она говорить ему: "У меня нет никого, кроме тебя, ты мой Гектор, составлявший для меня все".
   
   Это Гектор, его я целую.
   
   И она живет воспоминанием о Гекторе, против которого смерть бессильна, потому что он жив в ее сердце. Она говорит стихами Расина то, что выразила языком Гомера на укреплениях Трои:
   
   Лучше бы мне не родиться.
   
   Именно к такому твердому решению она приходит. Любовь к мертвым, любовь к мужу, любовь к сыну, -- такова Андромаха Гомера, и такова Андромаха Расина.

-------------------------------------------------------------------------------------------

   Источник текста: Чтение хороших старых книг / Акад. Э. Фагэ ; Под ред. А.Ф. Гретман. -- Москва: "Звезда" Н. Орфенов, 1912. -- 368 с.; 28 см. -- (Наука, искусство, литература; No 17).
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru