Филарет
Слово в день Успения Пресвятой Богородицы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Слово в день Успения Пресвятой Богородицы

(Говорено августа 15-го; напечатано в Твор. Св. Отц. 1851 г. и в собр. 1861 г.)

1851 год

   Посем глагола им: Лазарь друг наш успе (Ин. XI. 11).
   Успение Пресвятой Богородицы воспоминаем ныне благоговейно и торжественно. Что значит "успение"? По силе слова: отхождение ко сну. А означается сим кончина земной жизни Матери Божией. -- Приметно, Святая Церковь хотела избежать наименования смерти, говоря о Матери Жизни. Но откуда же заимствовано наименование "сна" для означения смерти? Должно думать, что -- из уст Христа Спасителя. "Лазарь друг наш успе", сказал Он Апостолам, когда, по силе Своего всеведения, возвещал им о постигшей Лазаря смерти, находясь вдали от места его кончины. Видно, что это был новый язык: потому что Апостолы не поняли его, и Господь нашел нужным перевести Свое изречение на их обыкновенный язык: "Лазарь умре" (Ин.11:14).
   Что же значит сей новый язык? Для чего Христос и Церковь называют смерть сном? Какие чрез сие хотят нам подать мысли? Теперь не неблаговременно и не бесполезно -- дать на сие ответ.
   Почему смерть праведного Лазаря названа "сном", -- понять не трудно. Она имела ту отличительную черту сна, что вскоре должна была прекратиться пробуждением, то есть, возвращением прежней жизни. В слове: "успе", вместе с извещением о смерти Лазаря, заключено было пророчество, что он через четыре дня воскреснет.
   Подобно сему можно уразуметь и то, почему телесная смерть Божией Матери названа "успением". И она имеет ту отличительную черту сна, что вскоре окончилась пробуждением, то есть, совершенным воскресением в жизнь вечную. В слове: "успение" скрывается указание на церковное предание, что Божия Матерь на третий день по Своем преставлении от земли, явилась Апостолам в небесной славе и -- то был не один дух Ее, но купно с воскресшим телом, которого потому уже и не обрелось во гробе Ее.
   Впрочем, в Писаниях Апостолов виден утвердившийся обычай -- не только в особенных знаменательных случаях, но и вообще, называть смерть "успением и сном". Так, Апостол Павел об очевидцах воскресшего Господа пишет: "множайшии пребывают доселе, нецыи же и почиша" (1Кор. XV. 6). Он также пишет относительно воскресения мертвых: "вси... не успнем, вси же изменимся" (1Кор. XV. 51). То есть: мы не все умрем, потому что последний день мира застанет на земли живущих; но все изменимся, потому что тем, которых последний день мира застанет живыми, некогда будет умереть и быть погребенными; их тела, не подвергаясь смерти, изменятся из тленных в нетленные, какие будут иметь и воскресшие из мертвых.
   Переименовывая смерть успением и сном, богомудрые Мужи, без сомнения, хотели внушить своим последователям, что христианин должен смотреть на смерть не "якоже и прочии, неимущии упования" (1Фес. 4:13), что смерть не есть решительное отрицание жизни и погибель личности и бытия, что как уснувший вечером пробуждается утром с обновленною силою жизни, так уснувший смертию телесною пробудится в новую бессмертную жизнь в день всеобщего воскресения. Таким образом, если мы внимательны: то произнося слово: "успение", мы напоминаем себе учение о бессмертии души и утверждаем себя в надежде воскресения и тела.
   Обращаясь от Новозаветных Писаний к Ветхозаветным, примечаем, что там нет сей утешительной заботы -- облечь мысль о смерти светлою одеждою. Кончина даже праведных и святых там не называется успением, но смертию. -- В книге Бытия о Патриархах первого и второго мира одинаково пишется: "поживе...и умре" (Быт. V. 5). О самом Отце верующих написано: "ослабев умре Авраам" (Быт. XXV. 8). Подобно и о Пророке Самуиле: "умре Самуил" (1Цар. XXV. 1). Еще печальнее Патриарх Иаков изъяснился сам о своей смерти: "сниду к сыну моему сетуя во ад" (Быт. XXXVII. 35). Отчего в ветхозаветные времена такой не отрадный взор на смерть даже у святых, хотя они, без сомнения, также как и мы, веровали в воскресение мертвых и жизнь будущего века? -- От того, что тогда, как говорит Апостол, "царствова смерть" (Рим. V. 14), еще не побежденная животворящею смертию Христовою; -- от того, что тогда "не у явися святых путь" (Евр. IX. 8), еще не был открыт вход во святилище неба, "идеже предтеча о нас вниде Иисус" (Евр. VI. 20); -- от того, что ветхозаветные Патриархи, Пророки, праведники -- "по вере умроша вси сии, не приемше исполнения обетований, но издалече видевше я и целовавше" (Евр. XI. 13); и потому на них сильнее знаменовался близкий мрак смерти, нежели отдаленный свет воскресения.
   Из противоположности новозаветного состояния человечества с ветхозаветным открывается новая причина того воззрения на смерть, пред которым она перестает казаться смертию и превращается в сон. Если бы мы, еще в первых прародителях осужденные на смерть, и ежедневно сами подтверждающие собственное осуждение произвольными грехами, не были искуплены от смертного осуждения страданием и смертию Христовою: то смерть временная препровождала бы нас в смерть вечную без надежды пробуждения к жизни. Это была бы совершенная смерть. Но когда "Христос за ны умре" (Рим. V. 8); когда мы "примирихомся Богу смертию Сына Его" (Рим. V. 10); когда "Бог,...богат сый в милости, за премногую любовь Свою, еюже возлюби нас, и сущих нас мертвых прегрешеньми сооживи Христом" (Еф. II. 4--5); когда, вследствие сего, "якоже... о Адаме вси умирают, такожде и о Христе вси оживут" и по смерти (1Кор. XV. 22), и оживут в жизнь вечную и блаженную, какова не может не быть жизнь о Христе: тогда смерть действительно перестала быть смертию и превратилась в сон. Это сон кратковременный в сравнении с последующею вечною жизнию, сон мирный, как отдохновение от трудов, как облегчение от скорбей, как покой умиротворенных Христом в совести, сон не бессознательный, -- ибо спит тело, а душа не спит, -- но сознательно сладкий, как предвкушение будущего блаженства.
   При сем не надобно забыть, что преимущество новозаветного благодатного состояния человечества хотя открыто для всех, доступно всем; однако не принадлежит каждому из нас потому только, что мы живем в новозаветные времена. Были люди отдаленных ветхозаветных времен, которые принадлежали и к Новому Завету по духу. Таков был Авраам, который "рад... был... видеть день" Христов, "и виде и возрадовася" (Иоан. VIII. 56), и, конечно, насладился и всеми благами, открытыми человечеству во Христе. Напротив того, есть и в новозаветные благодатные времена люди, которые по внутреннему расположению не принадлежат к благодатному Завету Божию, хотя наружно украшаются именем христиан. Дверь благодати для всех отверста во Христе, Который рек: "Аз есмь дверь, Мною аще кто внидет, спасется" (Иоан. X. 9). Но надобно войдти в сию дверь; а входят в нее верою, и притом живою и деятельною. "Верою живу Сына Божия" (Гал. II. 20), говорит Апостол. Кто возбудил и сохраняет в себе сию жизнь, тот и во гробе "не... уснет в смерть" (Пс. 12:4), но и с одра тления воспрянет в нетление, в жизнь, в небо, в блаженство, в славу. Но кто, не подвизаясь проникнуть в высшую, блаженную жизнь духа, живет жизнию ветхого Адама, проводит жизнь плотскую, чувственную, греховную, движимую помыслами страстей и похотей: тот среди признаков жизни погружается в действительную внутреннюю смерть, -- потому что "грех... содеян раждает смерть" (Иак. I. 15); потом, если не обратится и не покается, умирает видимою смертию "грешника", которая "люта "(Псал. XXXIII. 22), -- потому что ею, наконец, он переходит в смерть вечную {В рукоп. Автора: "вторую".}, которую как ни желал бы он превратить в глубокий сон, чтобы забыться от ее мук, но не возможет, потому что его непрестанно будить будут -- огнь неугасающий, червь не умирающий, жупел кипящий, и будить будут не к жизни, но всегда к новой смерти.
   Брат смертный! Да будет, сколь возможно, долга твоя жизнь: однако, наш смертный одр недалеко, и, как часто случается, вероятно, ближе, нежели мы думаем. Подумай же благовременно, что желаешь найти на нем, -- успение мирное, или смерть лютую? А найдешь верно то, что сам изберешь и приготовишь. "Еже бо аще сеет человек, тожде и пожнет" (Гал. VI. 7). Перестанем сеять для себя смерть и мучение нашими грехами. Посеем для себя жизнь и покой покаянием, верою и добродетелию. Аминь.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru