Храповицкий Алексей Павлович
Церковь как хранительница и истолковательница божественного откровения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Против сектантов).

митрополит Антоний (Храповицкий)

   "Собрание сочинений. Том I": ДАРЪ; Москва; 2007
   

Церковь как хранительница и истолковательница божественного откровения1

(Против сектантов)

1 Прочитано было на годичном собрании "Общества распространения религиозно-нравственного просвещения" 23 апреля 1889 г. в Санкт-Петербургской Городской Думе; догматическое содержание речи начинается с 4-й красной строки. В первый раз была напечатана в журнале "Церковный вестник", 1889 г., No 18.

   Нам особенно отрадно говорить о Церкви в собрании нашего общества, которое по некоторым сторонам своей жизни отображает в себе жизнь Вселенской Христовой Церкви, как ее отображали древние христианские общины, присельствовавшие в языческих городах. Действительно, вспомним картину жизни тогдашней и жизни теперешней. Положим, перед вами большой языческий город, например Рим, со всеми его театрами, общественными банями, цирками, увеселительными заведениями, со всеми гнездящимися там пороками, отвратительным служением скверне языческой, со всеми своими жестокостями и злодеяниями, ужасающими мир. Но вот в этом мире "греха, проклятий и смерти" открывается иной мир "правды и мира и радости о Дусе Святе" (см. Рим. 14,17); в древнем Риме языческом оживает иной Рим, христианский, из различных, друг другу некогда враждебных людей, "эллинов и иудеев, варваров и скифов, рабов и свободных" составляется одно тело, Тело Христа. И в то время, как язычники своими дикими празднествами, соединенными с нечеловеческим развратом и возмутительными убийствами, приводят в трепет вселенную, в это время из погребальных пещер возносится песнь святых угодников Божиих, воспевающих воскресение Распятого. Там все удивляются изощрениям ума и воли в деле служения страстям, а здесь смиренные рабы Всевышнего превышают законы естества, исцеляя молитвой больных и воскрешая умерших.
   Ныне нет перед нами поклонников языческих божеств, прекратились те страшные религиозные злодеяния. Ныне государи, синклиты, войска и народы поклоняются кресту Спасителя. Но разность жизни Христовой или жизни Церкви с жизнью мирской не прекратилась и, конечно, останется навсегда как в обществах, так и в каждом отдельном человеке. В христианских обществах, согласно предсказаниям Евангелия, "оскудела любовь" настолько, что уже издавна в местах с большим народонаселением иные, вовсе не религиозные начала стали привлекать внимание людей. Еще Златоустый учитель Церкви Иоанн, живший спустя 350 лет после Воскресения Христова, выражал постоянно скорбь о том, что столичная жизнь оторвалась от Христа и занимается только театрами, цирками, пересудами, модами, скоплениями богатств, а не изучением божественной воли. В наше же время эти мирские интересы настолько овладели обществом, что религиозная жизнь, кроме, впрочем, церковного богослужения, начала становиться делом личной совести каждого, которое каждый тщательно скрывает от ближних. У нас всегда было много благочестивых людей, но не было благочестивого общества, благочестивой общей жизни.
   Но вот и в нашей тьме суетного омирщения воссиял с недавних пор свет слова Божия. Мощною десницей, утвердившею небеса, Бог-Слово собрал людей из разных сословий, возрастов и характеров в одно тело, вложил им в сердце жажду к слышанию евангельской проповеди, а в грудь и в уста -- Свои священные песнопения. И как в древнем Риме до слуха Ангелов Божиих посреди звуков неистовых оргий и богопротивных пиршеств доносилось прославление воскресшего Христа, так и ныне из нового, суетного и распутного Петербурга собирается еще новейший Петербург, соединяемый словом Евангелия и пением священных гимнов. В те же часы и минуты, когда большинство его жителей спешит к служению мирским интересам и удовольствиям, другие с молитвословами в руке и с Христом в сердце собираются в храмы Божий в необычные часы для совершенно было забытого дела -- внебогослужебной проповеди евангельского откровения.
   Конечно, большинство этих людей суть простолюдины, естественно, менее, чем богачи, обольщенные прелестями мира по слову апостола: Посмотрите, братия, кто вы призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее... чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом (1 Кор. 1, 26--29). Началась или воскресла эта новая жизнь для многих не только праведных, но и для тяжких грешников, которые теперь через освящение словом Божиим стали лучше праведных и вместе с ними в эти святые дни воспевали Христово воскресение не в смутном чувстве, как прочие, но в ясном свете откровенного богопознания, вкушая радость Пасхи, "безмерное Твое благоутробие зряще, к свету идяху, Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вечную" (канон Святой Пасхи, песнь 5). Веселие же наше и радость заключаются именно в том, что мы через принятие от Церкви слова Божия "в нарочитом дни воскресения, Царствия Христова приобщимся" (канон Святой Пасхи, песнь 8). Вот поэтому-то мы должны уяснить себе, в чем заключается наше преимущество перед другими слушателями и читателями Евангелия, которые не приобщаются Христова Царствия, которые принимают Евангелие не от Церкви, но каждый сам для себя, для своей личной жизни.
   "Что мне церковь и священники и богослужение, -- говорят эти люди, известные под именем сектантов или рационалистов. -- Мне дал мой Христос Свое Евангелие, а чего нет в Евангелии, того мне и не надо для спасения; довольно исполнить то, что я пойму в Писании, а учение отцов Церкви и Вселенских Соборов я не знаю и знать не хочу. Осуждать меня нельзя за это, ибо я стараюсь изучать закон Христов и соединяться со Христом, с Его божественною личностью и в ней-то, а не в церкви искать своего спасения".
   Слова эти и несправедливы, и не из евангельского настроения вытекают; в противовес им мы должны уразуметь, что понять учение Христово без Церкви невозможно, что приобщаться Христу вне Церкви нельзя, так что спасение наше не есть ни одно только воздаяние за подвиг жизни, ни тот кажущийся восторг, который испытывают некоторые сектанты при чтении слова Божия, но заключается наше спасение в постепенном слиянии нашей жизни с жизнью Церкви, которая есть тело Христово.
   I. Господь сказал, что слова Его суть дух и жизнь (Ин. 6,63), и этим показывает, что познать или понять Его учение нельзя при тех средствах, при которых познается какое-либо другое рассудочное учение. Обыкновенную человеческую мудрость познают через одно только изучение рассудком, а познать учение Христово -- учение духа и жизни -- возможно не иначе как жизнью. Кто хочет творить волю Его, -- говорит Господь, -- тот узнает о сем учении, от Бога ли оно (Ин. 7,17). О каком же исполнении воли Отца Небесного говорит Господь как о единственном средстве к познанию Его закона? Только ли об исполнении отдельных добрых дел? Нет, вся жизнь, все существо человека должны сливаться с жизнью Христовой, чтобы усвоить Его учение жизни. Иудеи спрашивают Его, Он ли есть обещанный пророками Мессия, Которого они ожидали. Господь отвечает им: Я сказал вам, и вы не верите... ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам. Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною (Ин. 10, 25--26). Итак, чтобы истинно веровать и познавать божественную истину Христова учения, нужно приобщиться жизни Христовой, во-первых, через совершение воли Отца Небесного, а во-вторых, через принадлежность к стаду Божию, к тому обществу, к той жизни, что Господь основал на земле, а эта жизнь есть Церковь.
   Иначе и быть не может. Понимать какое-нибудь жизненное учение вне связи с тем обществом или народом, который живет им, вообще невозможно. Даже в делах мирских, чтобы понять, например, русские песни или древние былины, необходимо войти в русскую жизнь, в русский быт, а если этого не сделаешь, то будешь так же забавно рассуждать о них, как французы или немцы о русских обычаях. Только самая жизнь народа, самый народный характер может выяснить сущность народных преданий и идеалов, но и то лишь настолько, насколько эта народная жизнь остается верна сама себе, насколько не поддается внешним влияниям, как поддалась им жизнь высшего русского общества, по которой теперь, конечно, нельзя уже судить о древнебоярских обычаях и преданиях. Следовательно, чтобы постигнуть жизнь Христову, изложенную в Священной Библии, необходимо не только войти в жизнь христианского общества современного, но и иметь основания верить в то, что жизнь эта не могла отступить от своего Первоисточника, не могла погрешить. И действительно, мы имеем тому неоспоримое обетование Господне: Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16,18), так что всякий, кто церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь (Мф. 18, 17). В Священном Писании, кроме того, имеется несколько прямых указаний на то, что люди будут постигать Христово учение именно через Церковь, о которой еще предсказывали ветхозаветные пророки под образом горы или многочадной девы, не познавшей мужа. Будет в последние дни, -- так предвещал Исайя (Ис. 2, 23) и Михей, -- гора дома Господня поставлена будет во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней народы. И пойдут многие народы и скажут: придите, и взойдем на гору Господню, и в дом Бога Иаковлева, и Он научит нас путям Своим и будем ходить по стезям Его; ибо от Сиона выйдет закон и слово Господне -- из Иерусалима (Мих. 4,1--2). Итак, этот закон и слово не сами собою познаются, но через восхождение на гору Господню, через восхождение в Сион, т. е. Церковь. Ту же мысль подтверждает и прощальная молитва Господня о Церкви. Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино, -- да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им; да будут едино, как мы едино: Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня (Ин. 17,21--23). Итак, вера мира во Христа и познание Его посланничества зависит от предварительного явления того духовного единства, в котором заключены верующие во Христа последователи апостолов, сыны Церкви, которых и апостол Павел называет своими Богу, как именно утвержденных на основании Апостолов и пророков (Еф. 2,19--20).
   Итак, слово Божие согласно учит, что без Церкви непогрешимой и апостольской, без добрых дел и без доброй жизни нет познания евангельского закона. А потому те, что утверждают, будто каждому из них для спасения достаточно Библии, данной ему от Бога, заблуждаются, потому что Библия дана не каждому особо, а всем ученикам Христовым вместе, дана их взаимной любви, их богозданному единству, дана Церкви и в ней-то только каждому человеку. Поэтому, братья, когда будут с вами говорить сектанты о вашем исповедании, то спросите их: "Для того ли пришел Господь, чтобы нам дать книгу, или для того, чтобы дать жизнь? Книге ли только мы должны подчинять свою волю, или той жизни, которую основал Христос и без которой непонятна и сама святая Библия?" Эта жизнь святая и непогрешимая, превышающая мою волю и мой рассудок, называется Церковью, непогрешимо несущей в себе правду Христову, примеры и упования апостолов и угодников, толкование Вселенских Соборов, богослужение великих святителей и песнописцев, благодать Святого Духа-Утешителя.
   П. Вот сектант забрасывает тебя восклицаниями о жизни во Христе, о личном с Ним общении: "Мой Христос мне велел то и то, а этого Он мне не велел, я этого и знать не хочу, всех ваших таинств" и прочее. Но разве мы, православные, утверждаем, будто не нуждаемся в общении со Христом? Разве мы не Его приобщаемся в таинствах? Разве не призываем друг друга в великий день узреть "Христа блистающегося и радуйтеся рекуща"? Разве не просили Его: "подавай нам истее Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего?" (канон Святой Пасхи). Что же у них различного с нашим приобщением Христу? А то, что они кричат: "я, мой, мне", что они Христу приобщаются не для того, чтобы через Него обнять весь мир, начиная с Его угодников, с Ангелов небесных и кончая грешнейшими преступниками, а для того, чтобы в Нем всех и все забыть, и если помогать другим, то холодно, как бы только по обязанности. Угодна ли Христу такая исключительная, ревнивая любовь? О ней ли будет Он спрашивать на Своем судите? Да, Он будет требовать любви к Себе, но не любви исключительно личной, а любви вселенской. Изумятся перед Его судом те, которые в любви к Нему забывали любовь ближних, и спросят: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне (Мф. 25, 44--45). Христос требовал, чтобы мы пребывали в Нем, чтобы жили Им, но под Собою-то разумеет ли Он только Свою отдельную личность? Нет, эти слова о пребывании в Нем Господь предваряет сравнением Себя с целой виноградной лозой, обвешанной многими ветвями, т. е. людьми, так что является не исключительно отдельный мой Христос, но Христос в Церкви. Христос не один, но со всей Своей вселенской семьей, с братьями и сестрами и матерью, которые суть слышащие слово Его и хранящие его. Мы должны любить Христа и жить для Него, но Христа не такого, который знает только тебя, а ты Его, не такого, который есть твой только жених, но жених Церкви. Мы должны любить Христа во плоти, но не в одной только плоти прославленной, а в той, о которой говорит апостол: Как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их много, составляют одно тело, -- так и Христос... Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не. нужны (1 Кор. 12, 12, 21). А между тем от сектантов только и слышишь: ненадобно и ненадобно; не нужна Церковь, не нужны добрые дела, а только лично Христос и Христос. Но Христос, как вы видите, не себялюбец и не этой плотской любовью и ревностью возможно Ему угодить. Многие скажут Мне в тот день:
   Господи! Господи! не. от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите, от Меня, делающие беззаконие (Мф. 7, 22--23). Легко вообразить себя любящим тот прекрасный облик Христа, который мы составили в своем воображении, но любить Его в Церкви со всеми Его братьями, с Его духовным телом, с Его невестою -- вот в чем долг христианина. Таким-то образом православная любовь ко Христу есть любовь постоянного жизненного самоотвержения, благожелательства и смирения, а любовь сектантская -- любовь исключительная, горделивая, ослепляющая, не любовь, а, скорее, влюбленность, конечно, достигаемая без подвигов, без борьбы с собою, но зато и не идущая дальше фантазерства и мало содействующая духовному росту человека; это есть та прелесть или обольщение, от которого предостерегают нас отцы Церкви, разъясняя, что настоящие духовные восторги должны быть предваряемы рядом покаянных упражнений и очищением сердца от себялюбия и страстей через молитву и добрые дела. "Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный и одежды не имам, да вниду в онь; просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя" (из песнопений понедельника Страстной седмицы). Вот в каких словах выражается наше отношение ко Христу.
   Понятно ли теперь, что мы вне Церкви, вне общения с ней и руководствования ею не можем ни познать, ни полюбить Христа? Как же благодарны должны мы быть Господу за то, что Он нам дал вкушать источник евангельского учения именно в Церкви! Как должны мы дорожить всяким напоминанием своего общения с нею, начиная от святых таинств, в которых неложно получаем благодать Святого Духа, продолжая крестным знамением, общим пением отеческих канонов и кончая всяким обрядом, содержимым вселенской семьей Спасителя нашего! Как, наконец, далеки должны быть мы от смущения тем, что лишь меньшинство столичного населения действительно проникается всем сердцем жизнью церковной: Не. бойся, малое, стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк. 12, 32). "Пусть мертвые хоронят своих мертвецов" (см. Мф. 8,22), пусть каждая година мирской жизни ставит себе новых божеств моды и страстей: ни смущаться ими, ни даже судить их мы не будем, как не судил их Господь. Если кто слышит слова Мои и не поверит, Я не сужу его, ибо Я пришел не. судить мир, но спасти мир (Ин. 21, 47). Не судить их, а жалеть их, как зрячий жалеет слепого, как здоровый больного, жалеть их и помогать их спасению через слово, пример и молитву должны мы, радующиеся о спасении Божием. Помогать им будем мы и смиренно благодарить Бога, что нас Он привлек к изучению Своего слова, а также будем остерегаться греха, зная, что раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много (Лк. 12, 47); будем же, наконец, и смиряться перед Господом и перед людьми при мысли о том, как мало мы исполнили из того, что узнали относительно воли Божией, и просить Господа о помощи для лучшей, богоугодной жизни.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru