Аннотация: Впорхнула бабочка...
Греза безумной Железная скрипка Камню На миг Не ты... О, если ты мне друг... Они Пойми!.. После заката Семейное счастье Сонет сну Падучая звезда
Александр Мейснер
Впорхнула бабочка...
Греза безумной
Железная скрипка
Камню
На миг
Не ты...
О, если ты мне друг...
Они
Пойми!..
После заката
Семейное счастье
Сонет сну
Падучая звезда
* * *
Впорхнула бабочка в мой темный кабинет,
Где -- Гегель, Ницше, Кант... где -- Дарвин и Паскаль, --
И стало прошлого, промчавшегося жаль,
И сердцу вспомнилось, чего давно уж нет...
Впорхнула бабочка... И тот живой привет,
Что бросила на миг, опять умчавшись вдаль, --
Не умер для меня... Но омрачен Паскаль,
Но затуманен Кант и -- тесен кабинет...
С тех пор, как облако, плывет ко мне печаль,
Едва лишь сумерек сгущенная вуаль
На землю упадет, сменив румяный свет.
Незримых миру слез трепещущий хрусталь
Мне накрывает взор... И вновь чего-то жаль,
И так пустынно-мертв мой темный кабинет...
Греза безумной
Хохотала... весь день хохотала...
Но едва лишь туманная мгла
Распростерла свое покрывало, --
На качель утомленно легла.
А сегодня проснулась так рано...
Босиком прибежала ко мне. --
Я купалась в волнах Иордана
При серебряно-сонной луне.
И волна разбивала, струила
Отраженные кольца луны ...
Милый, как же мне весело было!..
Я ловила вечерние сны.
Скрылись тучи, рассеялись бури...
Было видно прозрачное дно...
Белый голубь кружился в лазури,
Как тогда... бесконечно давно...
Отдана многострунной надежде,
Я сгорала в небесном огне...
Кто-то в длинной и светлой одежде
Подходил, с тихой лаской, ко мне...
С этой ночи я стала другая.
Я земную покинула тьму...
Тень ты видишь мою, а живая
Я ушла невозвратно к Нему...
"Пробуждение" 4, 1913 г.
Железная скрипка
Жду от солнца весенней улыбки...
Я кого-то заочно люблю...
По ночам я "играю на скрипке": --
По ночам я решетку пилю.
Были б силы, кирпичную клетку,
Как Сампсон, я разбил бы давно...
Поднимаю на стол табуретку
И гляжу, сквозь решетку, в окно.
Серый ястреб высоко-высоко
В синеве предвечерней парит.
Лег свинцом мутный сумрак с востока,
Но зато, видно, запад горит!
И едва в вышине многозвездной
Лишь мигнет огоньку огонек, --
Осторожно, на скрипке железной,
Песнь затянет железный смычок.
Нет прекрасней, нет слаще мелодий!..
Пыль, блистая, летит от смычка...
Я люблю... Я молюсь о свободе --
И свобода так жутко близка ...
"Пробуждение" 1, 1914 г.
Камню
Холодный камень, есть в тебе душа!
Все гибнет... Только ты в своей твердыне вечен.
В Элладе царственной ты были очеловечен...
Бессмертный на земле, живешь ты не дыша, --
И все же есть в тебе разумная душа.
Ты в глыбах ждешь той творческой руки,
Которая в тебя вдохнет живую силу...
Там где-то роет крот свое жилье-могилу,
Гудит пчела, порхают мотыльки,
А ты, недвижный, ждешь властительной руки.
Едва резец твою заденет грань --
Ты пробуждаешься для красоты нетленной.
А наша красота сверкнёт звездой мгновенной --
И смерти даст безвременную дань...
Молись резцу и статуей восстань!
"Пробуждение" 18, 1915 г.
На миг
Погиб... Но бывают мгновенья,
Когда исполняюсь огня
И новые, странные звенья
Связуют с незримым меня.
Погиб я... Но в светлые миги
Я дверь открываю в алтарь...
Внезапно спадают вериги, --
Я -- сильный, я -- зрячий, я -- царь.
И, будто, нежданно, случайно
Я в мир заповедный проник,
Познал недосказанность тайны
И стал полубогом на миг.
"Пробуждение" 49, 1907 г.
Не ты...
Я творил... Расстилалася ночь золотая...
Налетали и зрели мечты.
"Я ль творю?" -- вопрошал я, природе внимая.
Отвечала мне ночь: "Нет, не ты!.."
И повсюду витал мира творческий гений,
И повсюду дышали цветы
"Я ль творю?.. Я ль виновник моих песнопений?"
Отвечали мне тени: "Не ты!.."
И у каждой звезды, создавая свой стих вдохновенный
У бездонной ночной высоты --
"Я ль творю?" -- вопрошал я, счастливый, но пленный.
Отвечала мне ночь: "Нет, не ты!.."
"Пробуждение" 17, 1909 г.
* * *
О, если ты мне друг, -- в часы предсмертной муки,
Когда, иссохшие, мои ослабнут руки,
Чтоб над собой свершить рассудка приговор, --
Ты к моему придешь ли изголовью
И, полная всесильною любовью,
Закроешь ли мой онемевший взор?!
О, приходи! И смелою рукою
В бескровные уста мне влей мгновенный яд,
Чтобы скорее, -- там, за гробовой доскою, --
Затихнул и померк моих страданий ряд
И взгляду новое открылося бы царство!
Иль, может быть, как эти все, и ты
Мне будешь подносить ненужные лекарства
И пошло утешать, дразня мои мечты?
О, если так, -- уйди, чтоб гордо у порога
Земного с неземным я мог страдать один,
Без праздных откликов чтоб билася тревога
Моих последних мук, ниспосланных от Бога,
На рубеже двух жизней и судьбин!
"Пробуждение" 19, 1910 г.
Они
Их сидело так много, но друг друга не знали они.
То, что думает каждый -- для других оставалось в тени.
Говорили, смеялись... Но подавленной мысли печать
В этих лицах никто не желал и не мог разгадать.
И когда бы друг в друге тайных дум разгадали пути, --
Разошлись бы уныло и сказали б: "На веки прости!"...
И опять бы столкнулись и делили бы серые дни...
...Их сидело так много, но друг друга не знали они.