Михневич Владимир Осипович
Москвичка. Роман-фельетон из петербургских нравов. Вл. Михневича. Спб., 1891 г

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Москвичка. Романъ-фельетонъ изъ петербургскихъ нравовъ. Вл. Михневича. Спб., 1891 г. Цѣна 1 р. 25 к. "Романъ-фельетонъ",-- какъ называетъ авторъ свое произведеніе,-- состоитъ изъ ряда картинокъ "петербургскихъ нравовъ", связанныхъ между собою лишь тѣмъ, что въ каждой изъ нихъ въ различныхъ положеніяхъ появляется одна и та же героиня, пріѣзжая изъ Москвы купеческая вдова-милліонерша, по фамиліи Моржова. Романа, въ общепринятомъ значеніи этого слова, здѣсь почти нѣтъ, но интересна героиня разсказываемыхъ приключеній и любопытны ея похожденія среди неизвѣстнаго ей общества, которое самъ авторъ знаетъ отлично и умѣетъ изображать очень живо и рельефно. Моржова -- молодая дама недавно народившагося купеческаго фасона изъ того круга, что въ Москвѣ претендуетъ на положеніе и наименованіе "денежной аристократіи". Денегъ у такихъ московскихъ дамъ тьма-тьмущая; онѣ зачастую не знаютъ, куда съ ними дѣваться, а счета имъ, все-таки, не теряютъ и расходуютъ ихъ хотя и большими кушами, но не безъ соображеній "себѣ на-умѣ". Такъ и вдова Моржова готова вышвырнуть полмилліона на устройство какихъ-то женскихъ школъ особеннаго типа. Себѣ же на умѣ держитъ, что этимъ способомъ она пріобрѣтетъ извѣстное положеніе въ средѣ вліятельныхъ людей Петербурга, и это поможетъ ей выиграть процессъ, начатый противъ нея родными ея умершаго мужа. Вокругъ вдовы съ милліонами начинаютъ увиваться петербургскіе "акробаты благотворительности", очень характерно изображенные г. Михневичемъ. Особенно хорошъ нѣкій благочестивый господинъ, разыгрывающій праведника и превратившій благочестіе въ удобное орудіе для обдѣлыванія всякихъ гешефтовъ и темныхъ хищническихъ дѣлъ. Въ пестрой вереницѣ выведенныхъ авторомъ лицъ этотъ современный Тартюфъ, съ душою и аллюрами щедринскаго Іудушки, изображенъ наиболѣе ярко. Вотъ что говоритъ авторъ о немъ и близкихъ къ нему лицахъ: "Онъ -- не первый, не послѣдній изъ категоріи лицемѣровъ, обращающихъ въ предметъ спекуляціи священныя установленія религіи и ритуалъ благочестія. Едва ли заблуждались и тѣ друзья и поклонники Платона Амвросіевича насчетъ его благочестія, которые какъ бы условились признавать въ немъ патентованнаго благовѣрнаго, богоноснаго мужа. У каждаго почти изъ нихъ былъ замѣшанъ въ этомъ взаимномъ, омерзительномъ самообманѣ тотъ или иной свой личный интересъ. Въ Петербургѣ сформировалась особая среда жадныхъ хапугъ, которые подъ маской постныхъ минъ и изувѣрства самымъ беззастѣнчивымъ образомъ эксплуатируютъ религіозныя движенія въ обществѣ"... Этотъ господинъ принадлежалъ ранѣе къ категоріи завзятѣйшихъ "ташкентцевъ", какъ Щедринъ въ свое время окрестилъ извѣстный типъ петербургскихъ проходимцевъ. Изъ "ташкентцевъ" онъ прямо превратился въ ревнителя и столпъ благочестія. И "былъ пріятно изумленъ, когда удостовѣрился, что усвоенное имъ "ташкентское" свободомыслящее сквернословіе можетъ послужить ему достаточною эрудиціей и для изувѣрскаго витійства. Терминологія остается одна и та же, нужно только измѣнить ея духъ и адресы"... И вотъ цѣлая компанія такихъ-то благочестивцевъ кругомъ обступила и не выпускаетъ изъ своихъ загребистыхъ лапъ княгиню Галеницынскую, очень знатную и очень богатую великосвѣтскую даму, искренно желающую дѣлать добро и совершенно безсильную сдѣлать что-либо путное, по милости окружающей ее фаланги "акробатовъ". Разбитная москвичка не даетъ себя провести "на благочестивой мякинѣ" и отдѣлывается благополучно отъ петербургскихъ "хапугъ", выкинувши имъ ничтожную подачку. Въ картинахъ, скорѣе набросанныхъ, чѣмъ написанныхъ авторомъ, проходятъ передъ нами разнокалиберные дѣльцы Петербурга, начиная съ предсѣдателя какой-то важной коммиссіи и кончая обдѣлистыми художниками и всякими алчущими поживиться изъ чужаго кармана, не разбирая средствъ. Тутъ мелькаютъ кое-гдѣ и симпатичныя лица, но какъ-то въ тѣни, за исключеніемъ, впрочемъ, молодой дѣвушки Катеньки, исправляющей должность секретаря при милліонершѣ Моржовой. Собственно романическая часть повѣствованія захватываетъ именно эту Катеньку, влюбленную въ дряннаго господина, состоящаго при Моржовой въ скверномъ положеніи вѣчно нуждающагося любовника богатой женщины. Кромѣ этихъ лицъ, очень жива и симпатична фигура московскаго купчика Ѳединьки, безнадежно влюбленнаго въ Моржову. Въ общемъ же романъ г. Михневича производитъ впечатлѣніе слишкомъ скороспѣлаго, чисто-фельетоннаго писанія, талантливаго, но мѣстами ужь черезъ-чуръ эскизнаго, а кое-гдѣ и совсѣмъ грубоватаго, неотдѣланнаго, дѣйствующаго непріятно рѣзкостью тоновъ, умаляющею значеніе сценъ и фигуръ, набросанныхъ какъ попало.

"Русская Мысль", кн.I, 1891

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru