Пирогов Николай Иванович
Отчет о посещении военно-санитарных учреждений в Германии, Лотарингии и Эльзасе в 1870 году. Академика Н. И. Пирогова

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Отчетъ о посѣщеніи военно-санитарныхъ учрежденій въ Германіи, Лотарингіи и Эльзасѣ въ 1870 году. Академика Н. И. Пирогова. С.-П.бгъ.
   Имя такого дѣятеля, какъ Н. И. Пироговъ, съ удовольствіемъ встрѣчается каждый разъ, когда оно появляется въ печати или руководитъ какимъ-нибудь общественнымъ дѣломъ, потому-что это имя ручается за добросовѣстное и умное исполненіе всякаго предпріятія, съ которымъ оно соединяетъ свой авторитетъ. Вся прошлая карьера г. Пирогова, какъ лучшаго профессора и хирурга медицинской академіи, какъ бывшаго попечителя одесскаго и кіевскаго учебныхъ округовъ, представляетъ намъ множество такихъ фактовъ, которые свидѣтельствуютъ о постоянномъ и самомъ искреннемъ служеніи его общественному дѣлу. Онъ никогда и ни передъ какимъ трудомъ не отступалъ; онъ несъ свои обязанности съ тѣмъ мужествомъ, которое обыкновенно отличаетъ людей честныхъ и обладающихъ твердыми убѣжденіями. Но это драгоцѣнное качество, столь необходимое для каждаго общественнаго дѣятеля, и было камнемъ преткновенія для г. Пирогова. Его замѣчательная ученость, его гуманныя стремленія, его вѣра въ добро и честность никакъ не укладывались въ тѣ узкія микроскопическія рамки нашей казенной жизни, въ которыхъ ему пришлось дѣйствовать; а его неумѣніе жертвовать человѣкомъ чиновнику, гнуться и извиваться передъ формальными требованіями и интригами окружающей его обстановки наживало ему враговъ и прекращало на полпути его полезную дѣятельность. Нельзя не пожалѣть, что при совершенномъ отсутствіи такихъ людей, какъ г. Пироговъ, на всѣхъ поприщахъ нашей общественной дѣятельности, и этимъ немногимъ дѣятелямъ приходится складывать руки, работать за-границей или сидѣть совсѣмъ безъ дѣла.
   Послѣ нѣсколькихъ лѣтъ молчанія г. Пироговъ напомнилъ намъ о себѣ той небольшой книжкой, которую мы поставили въ заголовкѣ этой рецензіи. 13 сентября 1870 года, въ самый разгаръ франкопрусской войны, онъ былъ приглашенъ отправиться за-границу для осмотра военно-санитарныхъ учрежденій Франціи и Германіи. Результатомъ всѣхъ наблюденіи г. Пирогова во время поѣздки на театръ войны и явился его настоящій отчетъ, въ которомъ разбросано много любопытныхъ замѣтокъ объ успѣхахъ, достигнутыхъ международной и частной помощью въ военно-санитарномъ дѣлѣ. Замѣтки эти имѣютъ для насъ тотъ особенный интересъ, что сообщаются человѣкомъ, заслуживающимъ нашего полнаго довѣрія, и хирургомъ, составившимъ себѣ извѣстность не только у насъ, но и въ европейскомъ мірѣ. Поэтому мы и обращаемъ на нихъ вниманіе нашихъ читателей.
   Международная помощь впервые явилась съ предложеніемъ своихъ услугъ лишь въ эту войну, поставивъ себѣ задачей заботиться о раненныхъ обѣихъ враждующихъ сторонъ. Съ перваго раза казалось-бы, что эта филантропическая цѣль, сама по себѣ почтенная, не могла заслужить ничего, кромѣ искренней признательности побѣжденныхъ и побѣдителей. Но однако въ дѣйствительности это не оправдалось и уже изъ этой войны можно было вынести убѣжденіе, что и въ будущемъ дѣятельность международныхъ обществъ пойдетъ по тому-же ложному пути, какъ и теперь. Дѣло въ томъ, что международная помощь, предлагаемая какъ побѣдителю, такъ и побѣжденному съ полнымъ безпристрастіемъ къ той или другой сторонѣ, не можетъ однакожъ подъ вліяніемъ разныхъ насильственныхъ вліяній не склоняться въ пользу одного побѣдителя. И это понятно: война о насиліе неразлучны, такъ-что безпристрастіе тутъ не имѣетъ никакого смысла.
   "Положимъ, говоритъ г. Пироговъ, въ другой разъ уже не повторится безпримѣрное плѣненіе 300,000 арміи и 50,000 больныхъ и раненныхъ; но, все-таки, продолжительное колебаніе успѣха оружія обѣихъ сторонъ, при нынѣшнемъ способѣ веденія войны, почти немыслимо, а при быстротѣ успѣха одной стороны, все-таки, большая часть раненыхъ останется на ея рукахъ и международная помощь должна будетъ остаться также за него одною. Въ такомъ случаѣ, чѣмъ болѣе будетъ развиваться международная филантропія, чѣмъ обширнѣе будетъ помощь, оказываемая ею одной побѣждающей сторонѣ, тѣмъ громаднѣе будутъ и выгоды, пріобрѣтаемыя побѣдителемъ отъ этой помощи. Предположимъ, что организація и размѣръ международной и частной помощи будутъ современемъ до того значительны, что они вдвое и втрое уменьшатъ смертность въ арміи, во столько-же ускорятъ выздоровленіе больныхъ и раненыхъ побѣждающей стороны, и постолько-же, слѣдовательно, ускорятъ и поступленіе ихъ снова во фронтъ -- (что такое предположеніе весьма возможно, это доказывается статистически вліяніемъ на смертность частной помощи въ американской войнѣ),-- не будетъ ли-же, въ такомъ случаѣ, побѣдитель пользоваться огромною выгодою предъ побѣжденнымъ и вѣроятность новыхъ побѣдъ не останется-ли вполнѣ за нимъ?-- Тогда не обратится-ли международная филантропія, поневолѣ, въ сторонницу одного побѣдителя? Не въ правѣ-ли будетъ побѣжденный смотрѣть на нее, какъ на своего злѣйшаго противника и роптать на полное нарушеніе нейтралитета? Итакъ, вотъ случай, и случай очень вѣроятный, сильно потрясающій самое существенное начало международной филантропіи -- полное безпристрастіе къ воюющимъ сторонамъ и совершенную равномѣрность въ распредѣленіи помощи (стр. 12--13). Для отстраненія такихъ злоупотребленій предлагались различныя мѣры, но нельзя не согласиться съ Пироговымъ, что всѣ онѣ не достигаютъ своей цѣли. Такъ напр. предполагалось еще до войны отдать всѣхъ врачей нейтральныхъ державъ въ распоряженіе воюющихъ; но понятно, что никакое правительство не рѣшится на такой шагъ, ибо оно никогда не можетъ поручиться за свой нейтралитетъ да и во всякомъ случаѣ не рѣшится оставить своей арміи, хотя и въ мирное время, безъ врачей. Существовалъ также проектъ, чтобы общества взяли на себя исключительную заботу о раненыхъ отступающей стороны. Но въ такомъ случаѣ общество просто явится пособникомъ побѣдителя, слагая съ него обязанность заботиться о плѣнныхъ-раненыхъ. Немало вредитъ дѣлу международной филантропіи и ея обособленность отъ обѣихъ воюющихъ державъ, со стороны которыхъ она встрѣчала даже противодѣйствіе, вопреки основнымъ положеніямъ женевской конвенціи. Такъ пруссаки позволяли себѣ напр. не впускать врачей въ осажденные ими города. Французскіе врачи, отлучавшіеся изъ Страсбурга, какъ ни хлопотали, не могли снова вернуться для поданія помощи осажденнымъ. Тоже было при осадѣ Меца. Конечно, такіе факты будутъ повторяться до тѣхъ поръ, пока сами воюющія стороны не проникнуться убѣжденіемъ въ необходимости оказывать свое содѣйствіе международнымъ обществамъ. Но, спрашивается, какъ проникнуться этимъ убѣжденіемъ, если воюющія стороны поставили себѣ главной задачей причинять другъ другу наиболѣе вреда? "Прямымъ слѣдствіемъ осуществленія началъ международной филантропіи, говоритъ Пироговъ, было-бы, безъ сомнѣнія измѣненіе существующихъ воззрѣній на войну. Еще до сихъ поръ, воюющія стороны убѣждены въ необходимости причинить непріятелю наиболѣе вреда, и средства, избираемыя для этой цѣли, не смотря на всѣ успѣхи цивилизаціи, все-таки не соотвѣтствуютъ истиннымъ понятіямъ нравственности. Измучить напр. осаждаемыхъ голодомъ и жаждой, не допустить къ нимъ здоровой воды для питья, увеличить болѣзненность и смертность цѣлаго народонаселенія, не различая воиновъ отъ гражданъ, разрушить пристанища больныхъ и раненыхъ, уничтожить все, чѣмъ дорожитъ народонаселеніе, не ограничиваясь разрушеніемъ одной защиты -- все это обыкновенное мнѣніе не только побѣдителей, но и другихъ, болѣе безпристрастныхъ обществъ, считаетъ еще не безнравственнымъ, успокомвая себя извѣстнымъ изреченіемъ: à la guerre comme à la guerre. "Истинная международная филантропія, очевидно, не можетъ мириться съ такимъ воззрѣніемъ и должна неминуемо измѣнить его, для достиженія своей гуманной цѣли. но съ другой стороны тоже самое воззрѣніе и препятствуетъ, въ самомъ началѣ, развитію этой филантропіи, направляя ее на ложный путь и угрожая сдѣлать ее невольною сообщницей одной торжествующей стороны (стр. 15--16).
   Что касается частной помощи, то она дошла въ нынѣшнюю войну до громадныхъ размѣровъ и уступитъ въ этомъ отношеніи развѣ лишь Америкѣ. Все, что только лежало въ ея власти, къ чему допустила ее ревнивая администрація, выполнено ею съ блестящимъ успѣхомъ. Несомнѣнно, что расширеніе круга дѣятельности частной помощи еще болѣе дало бы полезныхъ результатовъ, и если въ эту войну не могли быть вполнѣ уничтожены тѣ бѣдствія, которыми обыкновенно сопровождались прежнія войны, то это потому, какъ справедливо указываетъ г. Пироговъ, что частная помощь все-таки не имѣетъ еще "довольно силы контролировать и предотвращать вопіющія злоупотребленія и ошибки администраціи, вездѣ и всегда увѣренной, что она не должна и не можетъ ошибаться". "Если, продолжаетъ г. Пироговъ,-- въ нынѣшнюю войну частная помощь оказала огромное вліяніе на участь больныхъ и раненыхъ, построила превосходные временные лазареты, ввела правила гигіены, со всѣми новѣйшими усовершенствованіями въ очищеніи воздуха отъ міазмовъ, окружила больного всѣми возможными удобствами и повліяла не только на его матеріальное благосостояніе, но и на самый нравственный бытъ лазарета, -- то все это она сдѣлала именно потому, что была достаточно самостоятельна и самостоятельна не но волѣ администраціи, но по неволѣ... Этой-же независимости и самостоятельности я приписываю и тѣ утѣшительные результаты печенія и въ отношеніи смертности, которыхъ достигла частная помощь въ американскую и нынѣшнюю войну" (стр. 27--28). Итакъ весь успѣхъ частной помощи, все ея будущее прямо зависитъ отъ того, въ какія отношенія станетъ она къ администраціи и какую долю самостоятельности выдѣлитъ ей послѣдняя. Въ обществѣ, очевидно, нѣтъ недостатка въ желаніяхъ, средствахъ и умѣньи, была бы только возможность примѣнить все это къ дѣлу. Администрація въ настоящее время и сама уже сознаетъ, что ей одной не подъ силу цѣлесообразное управленіе военно-санитарной частью, и она повидимому цѣнитъ услуги частной помощи. Но бѣда въ томъ, что она все беретъ подъ свою покровительственную руку, всѣмъ желаетъ предписывать и давать совѣты, а сама въ то-же время считаетъ себя вправѣ не слушать никакихъ совѣтовъ, не подчиняться никакимъ гуманнымъ цѣлямъ и опираться только на одну хитрость и силу. Такъ держала себя германская администрація по отношенію къ нѣмцамъ. Отсюда происходило множество безпорядковъ и неурядицъ, весьма вредно вліявшихъ на участь раненыхъ, и это, конечно, будетъ продолжаться до тѣхъ поръ, пока администрація не признаетъ за частной помощью той-же компетности въ военно-санитарномъ дѣлѣ, какую она приписываетъ себѣ.
   Какъ ни хорошо организована прусская военная администрація, какъ долго она ни приготовлялась къ настоящей войнѣ, собравъ при арміи до 2700 врачей и лазаретныхъ принадлежностей болѣе, чѣмъ на 50,000 кроватей, но вотъ факты совершенной безпомощности раненыхъ, приведенные въ отчетѣ г. Пирогова: Послѣ перваго-же сраженія при Саарбрюкенѣ, говоритъ онъ,-- а это сраженіе было почти у самаго города -- обнаружилось, что санитарныхъ ротъ вовсе не было при нѣмецкихъ полкахъ: онѣ не подоспѣли; да и подоспѣвшія были все-таки недостаточны; раненыхъ таскали и возили на своихъ повозкахъ жители цѣлыхъ два дна съ поля сраженія и размѣщали ихъ, какъ попало, по домамъ. Послѣ сраженія при Висенбургѣ, французскіе врачи разсказывали мнѣ, что раненые французы оставались также два дня на полѣ. Въ деревнѣ Ремильи показывали мнѣ площадку и улицу, на которой было свалено нѣсколько тысячъ раненыхъ подъ Гравелотомъ; ихъ везли оттуда два дня и двѣ ночи на крестьянскихъ телѣгахъ и обывательскихъ подводахъ и на эти тысячи раненыхъ (говорятъ до 10,000) было въ первые дни всего-на-всего 4 врача. Послѣ сраженія подъ Мецомъ привезли также до 3,000 раненыхъ въ Горзъ, гдѣ профессоръ Лангенбекъ имѣлъ тогда подъ рукою только 4 врачей и ограничился въ первые дни сортированіемъ раненыхъ. Наконецъ сколько я ни спрашивалъ самихъ раненыхъ, разсѣянныхъ по разнымъ лазаретамъ, почти отъ всѣхъ слышалъ, что ихъ везли на желѣзныя дороги по два и по три дня и складывали въ товарные вагоны едва перевязанными. Это доказывается еще и тѣмъ, что изъ нѣсколькихъ тысячъ видѣнныхъ мною раненыхъ я насчиталъ едва какихъ-нибудь 20 ампутированныхъ или другимъ образомъ оперированныхъ на амбулансахъ. Изъ этого нужно было заключить или то, что операціи тамъ почти не дѣлались, или-же большая часть ампутированныхъ (т. е. въ первые 24 часа послѣ поврежденія) умерли и т. д. ("стр. 49--50"). Такимъ образомъ прославленная прусская военная администрація относилась нетолько съ равнодушіемъ, но и съ небрежностію къ участи больныхъ и раненыхъ въ эту ужасную и по своей лютости безпримѣрную войну. Намъ напр. извѣстны слѣдующаго рода факты: послѣ сраженія при Бельфорѣ французскіе раненые, подобранные нѣмцами, сваливались кучами другъ на друга въ товарные вагоны и, въ холодную ночь, ничѣмъ неприкрытые, перевозились на перевязочные пункты. Около половины этихъ несчастныхъ умирало на дорогѣ или отъ холода, или отъ истеченія крови. Подъ Орлеаномъ, въ виду самаго города, раненые валялись на сырой землѣ впродолженіи всей ночи, холодной и темной. Все это объясняетъ г. Пироговъ недостаткомъ военныхъ санитарныхъ средствъ при самой лучшей организаціи современныхъ армій. Съ развитіемъ такъ-называемаго военнаго генія, т. е. искуства истреблять людей массами, съ усовершенствованіемъ разрушительныхъ орудій, война естественно дѣлается болѣе и болѣе истребительною, оставляя на полѣ сраженія болѣе убитыхъ и раненыхъ, чѣмъ это было прежде. Но соотвѣтственно этому разрушенію военный геній вовсе не думаетъ увеличить и организовать санитарныя пособія. "Если бы современная цивилизація, говоритъ г. Пироговъ, приняла участь раненнаго такъ-же къ сердцу, какъ она заботилась о снабженіи армій новѣйшими средствами разрушенія, то она не остановилась бы на экономическихъ разсчетахъ, а занялась бы организаціею санитарныхъ командъ въ огромныхъ, размѣрахъ, или, до крайней мѣрѣ, въ размѣрахъ, хотя сколько-нибудь соотвѣтствующихъ степени разрушенія". (Стр. 54). Но напрасно думаетъ г. Пироговъ поправить это зло международной филантропіей, Самъ-же онъ въ концѣ своего отчета говоритъ, что частная медицинская помощь въ настоящую войну была слишкомъ ничтожна, чтобы разсчитывать на нее въ будущемъ, что только тѣ общества санитарныхъ пособій дѣйствовали съ нѣкоторымъ успѣхомъ, которыя располагали своими собственными хорошими средствами и слѣдовательно могли дѣйствовать самостоятельно. Это американское и голландское общества. Остальныя же въ чужомъ пиру только несли похмѣлье. Эта незавидная роль выпала на долю особенно русскихъ врачей. Поэтому г. Пироговъ основательно совѣтуетъ намъ лучше оставаться дома и подумать о развитіи своихъ собственныхъ медицинскихъ средствъ, въ которыхъ нуждается нашъ народъ.

"Дѣло", No 4, 1871

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru