Ширяевец Александр Васильевич
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 5.37*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Матери
    Свисток
    Песня жизни
    "О, сколько их, просящих хлеба..."
    Из песен о городе
    Из зимних картин
    Цветы счастья (Папоротник)
    Песня о двадцатом числе
    Песня
    Песня о Руси
    Кабацкая
    Полям
    Пески
    Клад
    Рыбацкая
    Скрипка
    Скитница
    Казанская татарка
    Мордовка
    Башня Сумбеки
    "В душном городе нищ я и жалок..."
    "Серый, хмурый день заглянул в окно..."
    Святки
    "Одному-то сужено - ряса да скиты..."
    "Не сдержали станичники атаманов зарок..."
    Угоднику
    Миссис Бром. Америко-трагедия
    "Ты с молитвами, с четками, с ладаном..."
    Туркестану
    Картинка
    Осеннее
    "Дышат пьяно лиловые выси..."
    Аму-Дарья
    Удалая
    "Вышел день в рубахе синей..."
    "День - мордвин, от сусла разомлелый..."
    Глаза
    "Не надо мной летят стальные птицы..."
    "Магам"
    "Мои стихи певучей изразцов..."
    "Я - в Жигулях, в Мордовии, на Вытегре..."
    Сон мечети
    У Хаваста
    Илья Муромец

   Александр Ширяевец
  
   Стихотворения
  
   Оригинал здесь -- http://nk-poety.narod.ru/win/main/main.html
  
   СОДЕРЖАНИЕ
  
   Матери
   Свисток
   Песня жизни
   "О, сколько их, просящих хлеба..."
   Из песен о городе
   Из зимних картин
   Цветы счастья (Папоротник)
   Песня о двадцатом числе
   Песня
   Песня о Руси
   Кабацкая
   Полям
   Пески
   Клад
   Рыбацкая
   Скрипка
   Скитница
   Казанская татарка
   Мордовка
   Башня Сумбеки
   "В душном городе нищ я и жалок..."
   "Серый, хмурый день заглянул в окно..."
   Святки
   "Одному-то сужено -- ряса да скиты..."
   "Не сдержали станичники атаманов зарок..."
   Угоднику
   Миссис Бром. Америко-трагедия
   "Ты с молитвами, с четками, с ладаном..."
   Туркестану
   Картинка
   Осеннее
   "Дышат пьяно лиловые выси..."
   Аму-Дарья
   Удалая
   "Вышел день в рубахе синей..."
   "День -- мордвин, от сусла разомлелый..." (публикуется впервые)
   Глаза
   "Не надо мной летят стальные птицы..."
   "Магам"
   "Мои стихи певучей изразцов..."
   "Я -- в Жигулях, в Мордовии, на Вытегре..."
   Сон мечети
   У Хаваста
   Илья Муромец (публикуется впервые)
  
  
   МАТЕРИ
  
   Нас с тобой нужда разъединила,
   Злобная, голодная нужда,
   Ты свои уж растеряла силы
   По пути тяжелого труда,
   И с тоской, волнуясь и не веря,
   Смотришь в даль, загадочную даль;
   С каждым днем обида и потеря,
   С каждым днем сильней гнетет печаль.
   Молод я, но та же ждет дорога,
   Ты прошла, мой темный путь далек...
   О блесни ж, заветный огонек,
   Слишком было выстрадано много!..
  
   25 июля 1905
  
  
   СВИСТОК
  
   Чу, гудит свисток фабричный,
   Рвется к небу в воздух сонный
   Наглый резкий крик,
   Эй -- вставай-ка, горемычный,
   Спишь в бреду ты, утомленный,
   Как больной старик.
  
   Кончен отдых. Рано, рано
   Безучастные машины
   Начинают гул;
   День пройдет в тупом тумане,
   Ноют плечи, ломит спину,
   Полночь -- ты заснул...
  
   И свисток разбудит снова,
   И волнуясь торопливо,
   Побежишь опять
   Под машинный гул суровый
   Труд тяжелый кропотливый
   За гроши продать.
  
   <1908>
  
  
   ПЕСНЯ ЖИЗНИ
  
   Кто-то тихим, грустным голосом поет, --
   Песня льется, надрывается, звенит...
   Грусть неясная волнует и гнетет,
   Много сердцу эта песня говорит.
  
   Как во сне, я вижу сгинувшие дни,
   Молодые, улетевшие года...
   Не зажгутся снова прошлого огни,
   Не вернутся дни былые никогда.
  
   В вихре жизни мчусь к желанному концу...
   Отчего же злая грусть меня томит?
   Смутный призрак наклоняется к лицу,
   Песня стонет, надрывается, звенит...
  
   <1908, 1913>
  
  
   * * *
  
   О, сколько их, просящих хлеба
   На тротуарах, папертях!
   Зачем вас осудило небо
   Влачиться у нужды в когтях!
   Или к молитвам вашим глухо,
   Или не видит, как толпой
   Ребята, старики, старухи
   Стоят с протянутой рукой?!
   А тут же рядом блеск богатства,
   Веселый говор, сытый смех...
   Одним -- утонченные яства
   И ряд утонченных утех,
   Другим -- скитание до ночи
   Из-за гроша, из-за куска,
   Всегда заплаканные очи,
   Всегда голодная тоска!..
  
   <1909>
  
  
   ИЗ ПЕСЕН О ГОРОДЕ
  
   Лишь вечер -- дикие напевы
   И стон шарманки зазовут
   Туда, где крашеные девы
   Торгуясь, тело продают...
  
   ... В узорах ярких скинет платье
   И, взглядом опытным маня,
   Свои продажные объятья
   Раскроет с смехом для меня...
  
   И вот безвольному, хмельному,
   На миг сожмет мне душу стыд
   И унесет меня к былому
   И светом детства озарит...
  
   ... Я задрожу от скорби жуткой,
   Но говорит твой взгляд: "Я жду!"
   И я, с бесмысленною шуткой,
   В твои объятья упаду...
  
   <1910>
  
  
   ИЗ ЗИМНИХ КАРТИН
  
   Всю ночь, как призрак белый,
   Пустившись в дикий пляс,
   Метель в полях шумела,
   Куда-то вдаль неслась...
  
   И прилетала снова
   На крыльях из парчи, --
   И был, как стон больного,
   Ее напев в ночи...
  
   Всю ночь метель рыдала,
   И крылась в сердце жуть, --
   И сердце, ноя, знало,
   Что счастья не вернуть...
  
   <1910>
  
  
   ЦВЕТЫ СЧАСТЬЯ
   (ПАПОРОТНИК)
  
   Расцветают в ночь Купала, небывалой красоты,
   Как огни багряно-алы, чародейные цветы...
  
   Чащи, заросли лесные обступили их гурьбой,
   Караулят злые силы вместе с Бабою-Ягой...
  
   Если счастье не ласкало никогда -- иди туда:
   Ровно в полночь на Купалу расцветет цветок-звезда.
  
   Только знай, что злая сила и хитра и велика, --
   Ждет удaлого могила из-за приворот-цветка...
  
   Если страх душе неведом, на смекалку тароват, --
   Рви его: пойдешь к победам, будешь счастлив и богат!
  
   <1911, 1913>
  
  
   ПЕСНЯ О ДВАДЦАТОМ ЧИСЛЕ
  
   Посвящаю Грише Фирсову
  
   Что нам живется скверно,
   Друзья, сомненья нет,
   Об этом уж наверно
   Узнал весь белый свет.
   Но в виде утешенья
   Нам счастье принесло
   За все наши мученья --
   Двадцатое число...
  
   Сдавили циркуляры
   Нас так, что не вздохни,
   Чуть провинился -- кары,
   И шею низко гни...
   Приказов пишут томы
   (Без них жизнь тяжела!)
   Но забываем, кто мы,
   Двадцатого числа...
  
   Дежурим дни и ночи
   И надрываем грудь,
   Сиди, хоть нет уж мочи,
   Не думай отдохнуть, --
   Нам отпуск сновиденье
   Лишь принести могло...
   О, дай же нам забвенье,
   Двадцатое число!
  
   Угрюм чиновник с виду --
   Забит, вот и угрюм,
   Кляня свою "планиду",
   От горьких сохнет дум...
   И иногда со стоном
   Он гибнет в море зла,
   Но выглядит бароном
   Двадцатого числа...
  
   За труд гроши дают нам
   (Еще непрочь давать!)
   Об уголке уютном
   Не стоит и мечтать...
   В квартирах ветер веет,
   Эх, не для нас тепло!
   А впрочем, что ж -- согреет
   Двадцатое число!
  
   Ну, будет... Ведь негоже
   О многом петь в наш век,
   А я чиновник тоже
   И бедный человек...
   Споешь, потом потужишь,
   Плохи будут дела, --
   Боюсь, что не дослужишь
   До этого числа...
  
   <1912>
  
  
   ПЕСНЯ
  
   От сохи Микулы,
   Полевой межи,
   Унесло парнишку
   В Город -- царство лжи...
  
   Силы удалые
   Загубил я там,
   Верить разучился
   Огневым мечтам...
  
   И теперь так жаль мне
   Ясных дней былых,
   Шум приветный бора,
   Даль полей родных,
  
   Где, простой, как дети,
   Люд живет в тиши,
   Сохранивши веру,
   Чистоту души...
  
   Где так щедро солнце
   Шлет свои лучи
   На кривые избы
   На хлеба, бахчи...
  
   <1912, после 1920>
  
  
   ПЕСНЯ О РУСИ
  
   В равнинах, которым нет края,
   Забылась ты в снах хмелевых...
   О Русь, дорогая, родная,
   Как жутко в просторах твоих!
  
   Убогие, бедные хаты...
   Кружится-шумит вороньё...
   Покрыли, прикрыли заплаты
   Могучее тело твое...
  
   Заснула, и снятся дни злые,
   И снится былая судьба:
   Колышутся орды Батыя
   И губят поля и хлеба...
  
   Как тучи, каленые стрелы
   Несутся... И кровь, и огонь...
   И топчет пронзенное тело
   Татарский безжалостный конь...
  
   Ты много врага загубила,
   Да враг-то велик и силен,
   И выю в бессилье склонила,
   И долог был лютый полон...
  
   И видишь ты, видишь в кошмаре
   Иное, иные века:
   Насели цари и бояре,
   И снова обида горька...
  
   И вот на равнинах без края
   Забылась ты в снах хмелевых...
   -- Проснешься ль и сгонишь, родная,
   Ты полчища воронов злых?..
  
   Июль 1912, 1916
  
  
   КАБАЦКАЯ
  
   Одному-то -- утехи да золото,
   А другому -- сума, лоскуты...
   -- Кем-то жизнь моя смята, размолота,
   Кем-то радости все отняты...
  
   Голоси про "Варяга", гармоника!
   Разрыдаюсь, что сам не герой...
   Разуважит судьбина покойника
   Той сосновой доской гробовой...
  
   Кто помянет бездольного пьяницу,
   Что расскажут, споют обо мне?! --
   И от думы душа затуманится...
   -- Утопить бы кручину в вине!
  
   Тем -- палаты, утехи и золото,
   А тебе -- кабаки, беднота!..
   -- Кем-то сгублена жизнь и размолота, --
   Эх, недаром она пропита!
  
   <1913>
  
  
   ПОЛЯМ
  
   В. С. Миролюбову
  
   Я из Города -- из плена
   К вам приду
   И на травы, и на сено
   Упаду!
  
   Загляжусь, как васильковый
   Лен цветет.
   -- Пусть кует мне жизнь оковы --
   Не скует!
  
   Словно в золоте червонном,
   Ходит рожь,
   Шелестит-шуршит с поклоном:
   -- Узнаёшь?
  
   Звонкой песней вместе с жницей
   Я зальюсь!
   Над судьбой-озорницей
   Посмеюсь!
  
   Манит к воле голос в поле
   Ветровой!
   Опьянею я от воли
   Полевой!
  
   1913
  
  
   ПЕСКИ
  
   Спят, зацелованные зноем,
   Шелками желтыми цветут.
   Нет ни души, лишь с нудным воем
   Протащится порой верблюд;
   Уродливо горбы колышет,
   Тюки обвесили бока.
   Плетется сонно и не слышит
   Ударов сонных вожака...
   Зной так и пышет... Знойно-сине
   Застыло небо... Вот расцвел
   Мираж... Пропал... Молчит пустыня,
   И душный сон ее тяжел...
   Пески... пески... Взбугрились хмуро,
   Околдовал их пьяный зной...
   Спят, и не полчища ль Тимура
   Во сне им видятся порой?
   Но все равно, недолго в грезах
   Им забываться, и свистки
   Шальных, крикливых паровозов
   Разбудят мертвые пески...
  
   19 сентября 1913, 1924
  
  
   КЛАД
  
   -- "Аль весь век носить онучи!
   Срам!.. И девки не глядят!"
   И пошел он в лес дремучий
   Поискать заветный клад.
  
   -- "Чай, недаром молвят старцы,
   Будто там вон, под бугром,
   Цепью скованные лaрцы
   С атамановым добром"...
  
   ... Заработал тяжким ломом,
   Ажно пронял жар и пот...
   -- Вот, не будет бобылем он,
   Первым выйдет в хоровод!
  
   Темень... Шорох... Чьи-то зенки,
   Словно уголь... Хвост... Рога...
   Кто-то ловит за коленки...
   Топот, крики: "Ага-га!"
  
   -- "Не трусливого десятка!" --
   Молвит парень. -- "Не спугнуть!"
   Но душа уходит в пятки,
   И мутит лесная жуть...
  
   Звякнул лом о клад заветный...
   Парню дрожь унять невмочь:
   -- "Будут все теперь приветны!
   В жены -- старостину дочь!"
  
   "Слава Богу!" --
               Только это
   Молвил, -- вырос вновь бугор...
   ... Прошатался до рассвета --
   И в онучах до сих пор...
  
   1 января 1914, 1916
  
  
   РЫБАЦКАЯ
  
   По заре наша ватага
   Уплывала на улов.
   -- Будет рыба -- будет брага,
   Взвеселится рыболов...
  
   Лёгка лодочка-смолёна
   Птицей ринулась с весла...
   -- Волга -- матушка студёна,
   Много ль в сети нанесла?..
  
   -- Руки -- рученьки могучи,
   Невода тянуть пора!
   -- В неводах-то рыбы -- кучи,
   Словно груды серебра!
  
   Поклонились Волге с лодки
   За удачливый улов...
   -- Захмелела вся слободка,
   При колечке рыболов!..
  
   25 мая 1914, 1920 (?)
  
  
   СКРИПКА
  
   Пела скрипка, и чудился раненый
   Белый лебедь... алела волна...
   И мерещился взгляд затуманенный
   Свет-Царевны в плену колдуна...
  
   -- "Не печалься, тюрьму опрокину я!
   Ты недаром меня столько ждешь!"
   Но звенела тоска лебединая:
   -- Не найдешь... Без Царевны умрешь...
  
   1914
  
  
   СКИТНИЦА
  
   Унывно-ласковые взоры --
   Родник нездешней красоты...
   Уста -- раскольничьи затворы,
   В снах -- заповедные скиты...
  
   Уйдешь из мира, примешь схиму,
   Схоронишь девичью красу...
   И узришь крылья серафима
   Ты в смольной келье и в лесу...
  
   И не уронишь наземь четки,
   Не побледнеешь у ворот,
   Когда невесело на лодке
   Жених твой мимо проплывет.
  
   <1915>, 1920 (?)
  
  
   КАЗАНСКАЯ ТАТАРКА
  
   Глаза -- агаты. Сколько зноя!
   И так стройна, и так смугла!
   Есть что-то дикое, степное, --
   Не с Тамерланом ли пришла?..
  
   Тебя мольбой и вздохом слёзным
   Никто б разжалобить не смог,
   А вот перед Иваном Грозным
   Сама упала бы у ног!
  
   <1915>
  
  
   МОРДОВКА
  
   На белой, узорной рубахе
   Монет и ужовок не счесть!
   Румяна... Вот кинутся свахи!
   А косы -- одной не заплесть!
  
   А голос -- певучий и зычный:
   Как выйдешь с подругами петь,
   Заслушался б город столичный,
   Заслушался б сам Кереметь!..
  
   Пусть зимнее солнце так тускло,
   Пусть снежная вьюга пушит, --
   Напаришь похмельного сусла
   И выпьешь -- огонь пробежит!
  
   Ты чтишь и иконы, и мощи,
   Обедню, молясь, простоишь...
   -- Кто ж тянет в священные рощи,
   Кому заклинанья творишь?
  
   <1916, (?)>
  
  
   БАШНЯ СУМБЕКИ
  
   Давно-давно умолк Сумбеки
   Великий плач, а ты -- цела.
   И будешь ты грустить вовеки
   О тех, кого пережила.
  
   Не о Сумбеки ли прибоем
   Поет весенняя река?
   Одна... не скачут с диким воем
   На помощь ханские войска...
  
   Лишь ночью жуткой и туманной,
   В годину битвы роковой,
   Услышишь снова вой гортанный
   И плач Сумбеки горевой...
  
   <1916, (?)>
  
  
   * * *
  
   В душном городе нищ я и жалок,
   И тоску одолеть мне невмочь...
   Снятся пляски и песни русалок
   В колдовскую Купальскую ночь...
  
   -- Сам не свой я! Мерещится, снится,
   Как аукает Леший в бору,
   И огнится, взлетая, Жар-птица,
   И разбойничий клад на яру...
  
   Жутко мне... Захирею я скоро...
   Не заглянет сюда Лесовик...
   -- Убежать бы к родному простору,
   На зазывный русалочий крик!
  
   <1916, 1918>
  
  
   * * *
  
   Серый, хмурый день заглянул в окно,
   В золотой парче Осень с песней шла...
   Скоро хлынет дождь... Ах, не все ль равно!
   Вспомню дни Весны, и душа светла!
  
   Зацветал тогда твой привольный сад,
   Ты ждала меня, лаской нежила...
   Колдовская речь! Приворотный взгляд!
   На всю жизнь меня ты утешила!..
  
   ... Серый, хмурый день заглянул в окно,
   В золотой парче Осень с песней шла...
   Полумгла и дождь... Ах, не все ль равно, --
   Вспомню быль весны, и душа светла!
  
   <1916>
  
  
   СВЯТКИ
  
   Месяц -- ласковый кудесник --
   Встал, и ясен и пригож,
   А в селе -- гульба и песни, --
   Расходилась молодежь!
  
   Снежный хруст... Возня и шутки,
   Брызжут пылью снеговой...
   -- Как зовут?.. -- Зовут -- Зовуткой!
   А тебя? -- Меня -- Бовой!
  
   -- Мне кольцо не подаришь ли?
   -- Подарю, да не при всех!..
   С пляской ряженые вышли, --
   Ой, умора! Визг и смех!
  
   Месяц, ласковый кудесник,
   Зачинает ворожбу...
   А в селе -- гульба и песни
   И гаданье про судьбу...
  
   <1916, 1922>
  
  
   * * *
  
   Одному-то сужено -- ряса да скиты,
   А другому -- бархаты, Жигули да нож.
   -- Путь -- моя дороженька, и куда же ты,
   Да в какую сторону парня поведешь?..
  
   Где-то: в дыме ль ладана, о грехах стеня,
   В келье я последнюю перейду межу,
   Аль на площадь Красную поведут меня
   И на плахе голову буйную сложу?..
  
   6 января 1917
  
  
   * * *
  
   Не сдержали станичники атаманов зарок:
   Схоронить атаманушку промеж трех ли дорог, --
  
   На Болотной на площади на колу голова, --
   Так с повольницей царская расплатилась Москва!
  
   Стихла голь, и не пенится в Жигулях пьяный мед,
   Снова Кривда кобенится и с побором идет...
  
   Да зато Стеньки аховый не забудется клик,
   Пусть монахи с анафемой, -- песней вспомнит мужик!
  
   Ноябрь 1917
  
  
   УГОДНИКУ
  
   Пусть безумствую, кощунствую,
   И кляну свои пути, --
   Суждено мне -- сердцем чувствую
   Вновь с мольбой к Тебе прийти...
  
   Перед ликом встану благостным
   Хлынут слезы, что ручьи,
   Пусть по-детски будут радостны
   Дни последние мои...
  
   6 декабря 1918
  
  
   МИССИС БРОМ
   Америко-трагедия
  
   I
  
   Муж -- король кофейно-чайный,
   (Кто не знает мистер Брома!)
   Деловит необычайно,
   Посему так редко дома...
  
   Миссис (родом из Ташкента)
   Все скучает... ищет друга,
   И, конечно, ждет момента
   Водрузить рога супругу...
  
   II
  
   Жарко летом в Нью Иорке,
   Разъезжаются все янки...
   Бромы тоже. На пригорке
   Дача грустной туркестанки...
  
   По делам кофейно-чайным
   Колесит муж ряд плантаций,
   Ищет ярких встреч случайных
   Миссис (впору ей стреляться!)
  
   III
  
   И случилось -- (все возможно! --
   Лишь была бы воля Рока...)
   По соседству -- гость вельможный,
   Магараджа, сын Востока...
  
   Имя... впрочем, важно ль это!
   Право, длинное такое...
   Суть ведь в том, что он с рассвета
   Шлет и розы и левкои...
  
   IV
  
   Магараджа статен, строен,
   В драгоценных весь каменьях,
   Не один дворец построен
   У него в своих селеньях...
  
   Яхты... и аэропланы
   (Миссис к ним питала слабость!..)
   ... И сердечные туманы
   Разлетелись... в сердце радость!..
  
   V
  
   По делам кофейно-чайным
   Мистер Бром летит в экспрессе,
   Магараджа (не случайно!)
   С миссис вылез в поднебесье...
  
   Мистер Бром, дымя гаванной,
   Шпарит мысленно активы,
   Миссис шепчет: "Мой желанный,
   Как красиво! Как красиво!"
  
   VI
  
   Гм... да... После дел кофейных
   Возвратился Бром на дачу,
   Но не видит плеч лилейных,
   Ищет, ищет... чуть не плачет!
  
   Где же, где? Глядит в испуге...
   -- Сто чертей! Но нет смуглянки...
   И остался без супруги
   Мистер Бром, нью-иоркский янки...
  
   VII
  
   Где кумирни, как громады,
   Где идут все к Гангу с жаждой,
   По буддийскому обряду
   Повенчалась с магараджей
  
   Миссис Бром... -- Глаза, как угли
   У супруга, и суровым
   Не бывает... Ездят в джунгли, --
   Жизнь не та, что с мистер Бромом!...
  
   VIII
  
   ... Мчатся месяцы и годы,
   Утекают в море реки...
   Снова на сердце невзгоды, --
   Ах, нам счастье не навеки!
  
   Миг, и вдруг покажет жальце
   Жизнь (об этом знает каждый).
   ... Грезит миссис о ямайце,
   Будет с носом магараджа...
  
   1918
  
  
   * * *
  
   Ты с молитвами, с четками, с ладаном,
   А я с песней да рваной сумой...
   -- Аль забыла, что нами загадано?
   Разлюбила простор волновой?..
  
   Глянь-взгляни на леса непокорные,
   На речную раздольную синь,
   И скуфеечку бархата черного
   В удалые расплески закинь!
  
   Пусть старухи вздыхают и молятся,
   Не молиться, а петь нам с тобой!
   -- Слышишь: в песнях и в пляске околица!
   Погляди, как взметнулся прибой!..
  
   <1918, 1923>
  
  
   ТУРКЕСТАНУ
  
   Край солнца, хлопка, рисовых полей,
   Лоз виноградных, ароматов пьяных,
   Ты нeлюб мне недвижностью своей,
   Ты не живешь, ты -- в чарах снов дурманных!
  
   А жизнь зовет на новые пиры,
   А жизнь творит за ярким чудом -- чудо...
   -- Пусть зацветут шелками Бухары
   Твои мечты, твоим навеки буду!..
  
   <1919>
  
  
   КАРТИНКА
  
   Посевов изумрудные квадраты,
   Ряд тополей, талы, карагачи,
   Речонка... Запах близкой сердцу мяты
   И солнца необычные лучи.
  
   На ишаке старик длиннобородый
   Трусит рысцой... Заплатанный халат,
   Но выглядит калифом. Ищет броду
   Сартёнок смуглый, мутным струям рад.
  
   А вдалеке, грядой неровно-длинной,
   Вонзились в небо горные вершины.
  
   <1919>
  
  
   ОСЕННЕЕ
  
   Догорают, червонятся листья опавшие,
   Тянет в степи сожженные петь на ветру...
   Нынче снилась Аленушка, горько рыдавшая
   Во сыром, обнищалом, осеннем бору...
  
   Шелестела дубровушка, словно ласково сетуя,
   А она разливалася -- ни кровинки в лице...
   И всплакнул я во сне над весною отпетою,
   О загубленных силах, о близком конце...
  
   <1919, 1922>
  
  
   * * *
  
   Дышат пьяно лиловые выси,
   Как всегда, беспечальны...
   Месяц четок, как был при Чингисе,
   Весь хрустальный.
  
   Громкий выкрик призывно-покорный
   С высоты минарета.
   Звон дутара тягуче-минорный
   Где-то...
  
   <1919, 1924>
  
  
   АМУ-ДАРЬЯ
  
   Лавиной неприглядно-бурой
   Бурлит меж низких берегов,
   И будто слышен голос хмурый:
   -- "Я -- дочь снегов и ледников!
  
   Всё опрокину, всё смету я!"
   И вот, разрушив ряд плотин,
   Вдруг воду желтую, густую,
   Стремит по новому пути!
  
   Всегда в борьбе неутомимой,
   Всегда тоска созревших сил!
   За это в крае нелюбимом
   Тебя одну я полюбил!
  
   <1919>
  
  
   УДАЛАЯ
  
   Солнце -- в мурмолке Кудеяровой!
   Золотой кафтан лихо вскинуло!
   -- Не спасет свеча воску ярова!
   Волга пьяная в душу хлынула!..
  
   Позабыл-замял на полслове я
   Староверское славословие!..
   -- С той кабацкою славной голью я,
   Кинусь с песнями во раздолие!..
  
   10 ноября 1920
  
  
   * * *
  
   Вышел день в рубахе синей,
   Женихается с зарей.
   С кладенцом -- мечом Добрыни
   Солнце встало над горой.
  
   Убежала ночь-уродка,
   Чуть слышна ее тоска.
   Заплясала в пене лодка
   Молодого рыбака!
  
   15 ноября 1920
  
  
   * * *
  
   День -- мордвин, от сусла разомлелый, --
   Снял онучи, зашагал в лесок.
   Баловался земляникой спелой,
   Горячо глотал березный сок.
  
   Побежал на визги человечьи
   К плёсу -- бабы бултыхались вплавь.
   Задышал вдруг огненною печью,
   Увидавши медовую явь...
  
   Проглядел, как тихо ночь подкралась,
   Наложила ептимью: "Казнись!"
   Бил поклоны, а душа металась
   К телу бабью, на сверкучий визг...
  
   16 ноября 1920
  
  
   ГЛАЗА
  
   Посмотришь бегло -- будто бы как все...
   Посмотришь глубже -- засосало в омут!
   Глаза, глаза!.. И льнешь лучом к росе,
   И давит, жжет квадрат холодных комнат.
  
   И кто ж тебе придется по душе?
   Калик немало пустишь ты по свету!..
   Тону, тону в глазах, как в Иртыше
   Тонул Ермак... И нет спасенья, нету...
  
   17 ноября 1920
  
  
   * * *
  
   Не надо мной летят стальные птицы,
   Синиц с Дуная мне прилет милей!
   Я наяву, -- да это мне не снится! --
   Плыву в шелках червленых кораблей!..
  
   -- Вокзалов нет!.. Железных хриплых рёвов!
   Нет паровозов черных! -- я не ваш!..
   -- Есть вешний шум в сияющих дубровах,
   Запев Садко, звон богатырских чаш!..
  
   17 ноября 1920
  
  
   "МAГАМ"
  
   О, "маги" рифм, изысканных донельзя,
   Волхвы с бульваров Питера, Москвы,
   Не стoите вы пуговицы Ерьзи
   И волоса с Конёнковской главы!
  
   К чему плести венки сонетов кислых?..
   Разливом книг вливаться в города? --
   Цветущий жезл в перчатках ваших высох,
   В вас крови нет! -- гематоген! -- вода!
  
   19 ноября 1920
  
  
   * * *
  
   Мои стихи певучей изразцов
   Мечетей Самарканда, но зачах я
   В лучах чужих!.. -- Страна моих отцов,
   Несусь к тебе на песенных ладьях я!..
  
   Звенит здесь небо сказкой бирюзы,
   Но нету в нем Ильи-Пророка грома!..
   С пахучим сеном не скрипят возы!..
   Не дышит прель Весны и чернозема!
  
   Что в розах мне!.. Пускай цветут шелка
   Огнями зорь -- не здесь я!.. Не в пустынях!..
   Я слышу зов родного василька!..
   Я у разливов Волги хмельно-синих!..
  
   13 декабря 1920
  
  
   * * *
  
   Я -- в Жигулях, в Мордовии, на Вытегре!..
   Я слушаю былинные ручьи...
   -- Пусть города найлучшие кондитеры
   Мне обливают в сахар куличи --
  
   Я не останусь в логовище каменном!
   Мне холодно в жару его дворцов!
   -- В поля! На Брынь! К урочищам охаянным!
   К сказаньям дедов -- мудрых простецов!
  
   15 декабря 1920
  
  
   СОН МЕЧЕТИ
  
   Приснился сон мечети старой,
   Что не мечеть она, а сад...
   Запели птицы и дутары,
   Шумел веселый водопад...
  
   Сходились девушки -- как пери,
   Твердили странное, и вот
   Мечеть раскрыла настежь двери,
   Проснулась и чего-то ждет...
  
   17 января 1921
  
  
   У ХАВАСТА
  
   Утро. Солнце и ветер. Небо -- сплавы сапфира.
   Скудно-желтые степи. Позабытый курган.
   Замечтался, и вот повелители мира
   Поднялися с полками из неведомых стран.
  
   Паровозный свисток... Вереницею длинной
   Потянулись вагоны... Вновь минувшее спит.
   Но запомню надолго горький запах полынный,
   Смуглолицую девушку в древней степи.
  
   <1921>
  
  
   ИЛЬЯ МУРОМЕЦ
  
   Забражничали вешние ветра,
   Трубят хвалу забытому Стрибогу.
   -- Илюшенька, пора бы встать, пора!
   Да где ж -- сидит. Что плети руки, ноги.
  
   Над Карачаровым метельный вой,
   Бьет батогом Оку мороз сердито.
   -- Вставай, Илюшенька! Вставай, родной!
   А ноги будто оловом налиты.
  
   Так просидел он тридцать три годка
   Под тихий свет лампад неугасимых.
   Деревенела матери тоска, --
   Заела сына немочь, подкосила!
  
   -- Стук-стук в окно. -- Калики! -- заходи!
   И вот ввалились нищие бродяги;
   Такая мочь из каждой прет груди,
   В глазах степная, земляная брага!
  
   Заветным словом одарен Илья,
   Заохала родимая сквозь слезы:
   Встает сынок, выходит из жилья,
   И пожню с займищем расчистил борзо!
  
   Смеются перехожие: вот-вот!
   Давно бы так! Чуть-чуть не засмердило!
   Дивится Карачаровский народ,
   А там и Русь и свет весь дался диву!
  
   -- Илюшенька, остепенись, присядь!
   А он с работой днюет и ночует.
   И не уймут Илью, и не унять
   Вовеки силу земляную!
  
   Февраль 1924
  
Оценка: 5.37*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru