Стороженко Николай Ильич
Вольнодумец эпохи Возрождения. Проф. Н. И. Стороженка

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Вольнодумецъ эпохи Возрожденія. Проф. Н. И. Стороженка. Москва, 1897 г. Цѣна 20 коп. Имя Этьенна Доле отнюдь не можетъ быть названо популярнымъ и еще менѣе славнымъ, не только среди большой публики, а даже у спеціалистовъ -- историковъ литературы и философіи. Правда, "вольнодумцу эпохи Возрожденія" въ Парижѣ поставленъ памятникъ, на той самой площади Manbert, гдѣ совершилась мученическая кончина философа, и памятникъ одинъ изъ самыхъ краснорѣчивыхъ и художественныхъ среди монументовъ французской столицы. Барельефы пьедестала очень эффектно передаютъ зрителю трагическую исторію забытаго нашимъ временемъ героя. Изображена сцена сожженія мученика новой мысли,-- сцена, которую инквизиція постаралась превратить въ исключительно тягостное испытаніе для своей жертвы. Доле въ виду костра прощается съ женой и сыномъ,-- двумя существами, составлявшими единственное утѣшеніе его многострадальной жизни. На памятникѣ начертанъ и "составъ преступленія" Доле, т.-е. слова, уполномочившія духовенство сжечь ихъ автора. Они, конечно, только послужили ближайшимъ поводомъ для давно задуманной и страстно желанной расправы: развязка упорно подготовлялась философомъ въ теченіе всей его дѣятельности и именно какъ разъ послѣдній рѣшительный пунктъ обвиненія менѣе всего могъ оправдать страшную экзекуцію.
   Доле принадлежитъ той самой эпохѣ, какая въ Германіи ознаменована именами Эразма, Гутена и многочисленной плеяды decorum minorum философіи и художественной литературы, предшествовавшихъ религіозной реформѣ Лютера. Эпоха эта видѣла самые разнообразные типы дѣятелей, въ психологическомъ и нравственномъ отношеніи,-- и только что названные нами германскіе гуманисты -- яркіе выразители двухъ совершенно различныхъ направленій просвѣтительной мысли. Эразмъ давно стяжалъ титулъ Вольтера XVI вѣка и заслужилъ его дѣйствительно вольтерьянскими талантами,-- поразительной энциклопедичностью знаній, изяществомъ и увлекательнѣйшей живостью стиля, неотразимымъ остроуміемъ и глубокой вѣрой въ силу человѣческаго разума. Но при всѣхъ этихъ добродѣтеляхъ у Эразма едва ли не сильнѣе всего была развита другая, также вольтеровская черта -- отвращеніе къ "мученичеству". Самъ Вольтеръ, при всемъ своемъ нежеланіи "быть мученикомъ",-- способенъ былъ обнаруживать мужество и отвагу настоящаго бойца и съ честью оправдывать наименованіе патріарха философской церкви. Свое ékrazes l'infâme онъ ни за какія сокровища не смѣнилъ бы на комплиментарныя движенія по адресу іезуитовъ и папской арміи всевозможныхъ цвѣтовъ. Эразмъ могъ вступить даже и на этотъ путь и востосковать публично о папской туфлѣ -- только ради страха за свое эпикурейское спокойствіе аттически-тонкаго любителя литературы и просвѣщенія.
   Эти свойства геніальнаго гуманиста не разъ навлекали на него жестокія нападки со стороны болѣе искреннихъ и послѣдовательныхъ подвижниковъ новой мысли. Пришлось и Доле вступить однажды въ полемику съ Эразмомъ, чрезвычайно страстную, но мимолетную; Доле не могъ надолго забыть громадныхъ услугъ, оказанныхъ германскимъ гуманистомъ освободительному движенію.
   Страстность -- основная черта натуры Доле. Для него идея, литературный или философскій вопросъ -- всегда жгучій личный интересъ. Доле въ полномъ смыслѣ переживалъ идеи и глубоко страдалъ за судьбу своей мысли и своихъ произведеній, отнюдь не изъ чувства авторскаго самолюбія и честолюбія, а во имя непоколебимой вѣры въ правоту и благотворность своихъ стремленій.
   Стремленія эти стояли во главѣ современнаго движенія. Прежде всего Доле въ самой яркой и полной формѣ, какой только можно требовать отъ писателя XVI вѣка, окруженнаго всевозможными "рожнами",-- предвосхитилъ идею прогресса. Въ этомъ отношеніи, по неукротимому энтузіазму и по рѣшимости осуществлять теоріи въ дѣйствительности, Доле очень близко напоминаетъ Кондорсе, краснорѣчивѣйшаго апостола той же идеи въ XVIII вѣкѣ. И Доле -- даже по идейному составу борьбы, по пріемамъ полемики -- истинный предшественникъ просвѣтителей. Въ его жизни одинаково трагическую роль сыграли невѣжество массы, фанатизмъ католическаго духовенства и "ученость* современныхъ жрецовъ науки и философіи. Послѣдній фактъ въ высшей степени знаменателенъ -- не для одной эпохи Доле. Онъ показываетъ, какова дѣйствительная нравственная цѣна цѣлой бездны книжныхъ знаній, если они не одушевлены другими силами человѣческой природы -- помимо памяти, трудолюбія, способности усвоивать чужія мысли и мастерить изъ нихъ разныя комбинаціи.
   Профессора и студенты принимали дѣятельное участіе въ рѣзнѣ Варѳоломеевской ночи, они же, вооруженные Аристотелемъ и всею вѣковой университетской мудростью, явились застрѣльщиками въ гоненіяхъ противъ Доле. Именно они должны были открыть вопіющее преступленіе въ одномъ словѣ, какое Доле вставилъ въ свой латинскій переводъ греческаго текста. Въ одномъ мнимо-платоновскомъ діалогѣ находится фраза: "ты не будешь существовать" послѣ смерти,-- Доле прибавилъ слово вовсе,-- и вотъ оно-то послужило какъ corpus delicti, достойнаго сожженія на кострѣ.
   Доле всю жизнь ратовалъ за "умственную свободу" въ области научныхъ изслѣдованій: это значило подрывать самыя жизненныя основы традиціоннаго педантизма и классической схоластики, посягать и на личности достойныхъ воздѣлывателей подобной ученой почвы.
   Дальше, Доле требовалъ непрестаннаго самообученія и неутомимаго умственнаго саморазвитія: mon naturel est d'appendre toujours, моя природа -- вѣчно учиться,-- говорилъ онъ,-- опять уничтожая авторитетъ тунеядныхъ буквоѣдовъ, сидѣвшихъ вѣками на однихъ и тѣхъ же руководствахъ оффиціозной учености.
   Очевидно,-- Доле являлся ненавистнѣйшей личностью для современныхъ охранителей не столько по своимъ слишкомъ смѣлымъ идеямъ, сколько именно по личному характеру. Это былъ типичный "безпокойный" человѣкъ, а этотъ типъ во всѣ времена и во всякой затхлой средѣ представляетъ гораздо болѣе опасную и ненавидимую силу, чѣмъ какой угодно ученый и литературный талантъ, но вполнѣ осмотрительный, тактичный, не способный прать "противъ рожна". Прекрасная иллюстрація -- блаженное житіе того же Эразма, по идеямъ не менѣе прогрессивнаго, чѣмъ Доле, но по природѣ превосходнаго дипломата и идеальнаго любителя "своей плоти". А Доле готовъ былъ все забыть ради своей дѣятельности и, ни на минуту не оглядываясь ни назадъ, ни по сторонамъ, идти къ разъ поставленной цѣли.
   "Я всецѣло посвятилъ себя литературѣ,-- писалъ онъ,-- она поглощаетъ все мое время, изгоняетъ изъ моего ума всѣ тревоги и безпокойства и даже заставляетъ забывать болѣзни и страданія".
   И награда за всю эту стремительность была только одна: надежда на признательность потомства. Разсказывая, какъ онъ писалъ одно изъ своихъ сочиненій, Доле пишетъ: "Никто не повѣритъ, сколькихъ трудовъ и безсонныхъ ночей стоила мнѣ редакція книги, сколько разъ я не доѣдалъ и не досыпалъ. Мало того, я долженъ былъ запретить себѣ всякій досугъ, всякое развлеченіе, всякія сношенія съ друзьями,-- словомъ, самую жизнь. Одно, что утѣшало меня и поддерживало мою энергію -- это мысль о потомствѣ; я мечталъ, что этотъ трудъ увѣковѣчитъ мое имя".
   Мечты мученика свободной мысли исполнились не скоро. На родинѣ поздно почтили его памятникомъ: правда, нелегко было дождаться подходящей эпохи и соотвѣтствующаго настроенія французскому обществу второй половины XIX вѣка. Что же касается иноземцевъ,-- большая публика едва ли даже когда и слышала имя Доле, хотя ей болѣе или менѣе извѣстно, напримѣръ, имя подобнаго же мученика -- Джордано Бруно. Проф. Стороженко выполнилъ великій нравственный долгъ науки предъ обществомъ: онъ первый, и до сихъ поръ единственный, познакомилъ русскую публику съ личностью и жизнью одного изъ самоотверженнѣйшихъ рыцарей практическо-плодотворнаго званія и просвѣщенія. Статья написана обычнымъ художественнымъ и одушевленнымъ языкомъ, свойственнымъ автору, и изданная въ Вопросахъ науки искусства, литературы и жизни, въ одномъ изъ общеобразовательныхъ московскихъ изданій,-- по цѣнѣ является вполнѣ доступной "большой публикѣ". Можно пожелать возможно болѣе широкаго практическаго осуществленія этой доступности.

"Русская Мысль", кн.XI, 1897

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru