"В Повиликах".-- Стихи Николая Толпегина. Изд. Примор. Отд. Сиб. Союза Писателей {Правление Сиб. Союза Писателей никакого отношения к изданию названной книги не имеет. (Прим. ред.).} Владивосток. 1927 г. 32 стр. Ц. 35 коп.
Книжка стихов с предисловием поэта Рюрика Ивнева. Ивнев рекомендует стихи Толпегина, как "наивные полевые цветы", с "застенчивой теплотой". К сожалению, это не так.
Перед нами бездарно-подражательные копии стихов Есенина. Если у последнего мы встречаем высокую эмоциональную напряженность, художественные образы, то у Н. Толпегина все это отсутствует. Процесс жизни автором воспринимается пассивно, как неизбежный рок:
"Жить по-новому начну я,
Если не сожнут кудрей.
Возможно -- хилый и седой
Я возвращусь с своей котомкой".
("Прощай, мое село").
Культура города, его мысли, его творческий шум Толпегину ничего не говорит. "К тебе я, город величавый, Пришел на праздник мишуры. Так было сделано начало Моей обманчивой весны".
Зато приход в город обострил у поэта, говоря его словами, "жалкованье", о "толстогрудых девках", которых он "целовал ночами у плетня, гниющего средь далей непробудных".
В заключение--трогательное извинение автора перед деревней: "простите глупенький поступок".
Город только освежил воспоминания о целованных некогда девках -- и только.
"Теперь до хохота убого
Живу для всех и всем ничей".
Все это -- унылая, перепетая серость мыслей и чувств, неумело взятая напрокат.
Неудивительно, что автор в одном из стихотворений выражает свое искреннее желание:
"О, как мне хочется завять
Ромашкой в девичьих об'ятьях!".
Читатель и критик без сожаления могут поверить в такой конец поэтической жизни, так как Н. Толпегин полагает:
"Как много надо рассказать,
Как много, много недосказано!".
Автор совершенно неосновательно пытается установить родственные связи с Есениным:
"Скажи, не ты ли мой предтеча.
Не я ли твой приемный брат?".
И в родстве, и в свойстве с Есениным Н. Толпегин, конечно, не состоит. Отображенье Есениным города и деревни было глубоко и сильно по восприятию. Есенин не игнорировал город и никогда не подходил к нему, как к чему-то такому, чем можно и нужно пренебречь. Есенин шел к городу с боями. Что было в Есенине понятно, а в его стихах -- красиво, то у его подражателей, как Толпегин, бесталанно и непонятно. И совершенно напрасно Толпегин в одном из своих стихотворений называет себя "агрономом", который "вспоет" землю. "Агрономы", забывающие, что, кроме полей и лесов, есть железобетонные дома и заводы, посылающие тракторы и машины в деревню, помнящие только в городе "толстогрудых девок" -- такие "агрономы" в нашей литературе малополезны.
Поэтический инвентарь Н. Толпегина беден как образами, сравнениями, так и нищ по своему содержанию, по своим замыслам. Мы не разделяем точку зрения критиков, о которых можно сказать:
-- Есть критики. Им нужно дозарезу,
Я говорю об этом, не смеясь,
Чтоб даже лошадь ржала марсельезу,
В кавалерийскую аттаку уносясь.
Деревня, также, как город, должна быть отражена в поэзии. Но давайте настоящую, живую деревню, давайте дышащий, думающий город, а не миражи, созданные собственной скудостью поэта или его беспочвенными фантазиями.