Толстой Лев Николаевич
Сочинения графа Л. Н. Толстого. Часть четырнадцатая

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Сочиненія графа Л. Н. Толстого. Часть четырнадцатая. М., 1895 г. Ц. 50 к. Наибольшій интересъ въ этой книжкѣ возбуждаетъ разсказъ Хозяинъ и работникъ, совершенно новое произведеніе графа Толстого. Разсказъ этотъ перепечатываютъ отдѣльными изданіями, переводятъ на иностранные языки, раскупаютъ и читаютъ нарасхватъ, какъ всякую новинку, выходящую изъ-подъ пера знаменитаго писателя. Но никакихъ толковъ это произведеніе не вызвало въ обществѣ, такъ какъ ничего новаго въ немъ не находятъ читатели. "Суета суетъ и все суета",-- таковъ смыслъ разсказа. Хлопоталъ и наживался "хозяинъ", пустился въ путь зимою, несмотря на метель, чтобы нажить еще денегъ, изъ боязни пропустить выгодное дѣло, не послушался добраго совѣта переночевать въ деревнѣ и сбился съ дороги. Ѣхалъ "хозяинъ" вдвоемъ съ "работникомъ". Когда наступаетъ опасность замерзнуть въ полѣ, оказывается, что богатый "хозяинъ" боится смерти больше, чѣмъ бѣднякъ "работникъ". И работникъ Никита правильно разсуждаетъ: "Отъ такого житья помирать не хочется. Не то, что нашъ братъ!" "Никита,-- объясняетъ авторъ,-- какъ всѣ люди, живущіе съ природой и знающіе нужду, былъ терпѣливъ и могъ спокойно ждать часы, дни даже, не испытывая ни безпокойства, ни раздраженія"... "Мысль о томъ, что онъ умретъ въ нынѣшнюю ночь, показалась ему ни особенно непріятной, ни особенно страшной. Не особенно непріятна показалась ему эта мысль потому, что вся его жизнь не была постояннымъ праздникомъ, а, напротивъ, была не перестающею службой, отъ которой онъ начиналъ уставать. Не особенно же страшна была потому, что, кромѣ тѣхъ хозяевъ, какъ Василій Андреевичъ, которымъ онъ служилъ здѣсь, онъ чувствовалъ себя въ зависимости отъ главнаго хозяина, Того, который послалъ его въ эту жизнь, и зналъ, что, умирая, онъ останется во власти этого хозяина, и что хозяинъ этотъ необидитъ". "Грѣхи?-- раздумывалъ Никита.-- Да что же, развѣ я самъ ихъ на себя напустилъ? Ну, и грѣхи. Куда же дѣнешься?" Никита великолѣпенъ въ своей мужицкой простотѣ. Ему такъ на свѣтѣ живется, что -- что съ нимъ ни дѣлай -- хуже не будетъ, да и вправду: "куда же дѣнешься?" Замерзать, такъ замерзать, да и у саней-то, пожалуй, и отсидѣться можно до утра. Богатый "хозяинъ" -- такой жемужикъ, только разжирѣвшій и разъѣзшійся кулакъ, которому на этомъ, свѣтѣ такъ хорошо, что, естественно, умирать нѣтъ охоты. Онъ и засуетился, струсилъ, пустился на-утекъ и, въ концѣ-концовъ, замерзъ, тогда какъ Никита остался живъ, по милости хозяина, впрочемъ, который выбился изъ силъ, отыскивая дорогу, вернулся къ санямъ и завалился на Никиту, пригрѣлъ его своимъ тѣломъ. Когда "хозяинъ" отогрѣвалъ Никиту, то и въ немъ произошло "просвѣтленіе", сознаніе, что всю жизнь онъ занимался не тѣмъ, чѣмъ слѣдовало заниматься. "Что-жь, вѣдь, онъ не зналъ, въ чемъ дѣло",-- думалъ онъ самъ про себя.-- "Не зналъ, такъ теперь знаю. Теперь уже безъ ошибки. Теперь знаю".
   Повѣсть Ходите въ свѣтѣ, пока есть свѣтъ, изображаетъ погибельное житье язычниковъ, пребывающихъ во власти всяческихъ пороковъ и потому несчастныхъ, при наличности "мірскихъ благъ": богатства, почета, роскоши и удовольствій, и, въ противуположность тому, идиллическое счастье христіанъ, презирающихъ богатства, науки, искусства, отрицающихъ личную собственность, держащихся правила "непротивленія" насилію, и потому "ходящихъ въ свѣтѣ" и счастливыхъ. Дѣйствіе отнесено къ I вѣку христіанства и представляетъ собою поученіе, утверждающее, что счастье возможно только для людей, устраивающихъ свою жизнь на подобіе первобытной христіанской общины, о которой повѣствуется въ Дѣяніяхъ Апостольскихъ (гл. IV, стр. 32--35, ссылка автора),-- такой общины, гдѣ "не было никого нуждающагося, ибо всѣ, которые владѣли землями или домами, продавали ихъ, приносили цѣну проданнаго къ ногамъ апостоловъ и каждому давалось, кто въ чемъ имѣлъ нужду".
   О помѣщенной въ той же книжкѣ графа Толстого статьѣ Религія и нравственность мы разсчитываемъ побесѣдовать съ читателемъ въ другой разъ, а теперь упомянемъ только о переводахъ графа Толстого, составляющихъ вторую половину книжки. Тутъ, кромѣ Письма Мадзини о. безсмертіи, имѣются разсказы: Суратская кофейня, "по Бернарденъ-де-С.-Пьеру", какъ значится въ подзаголовкѣ, Карма, "буддійская сказочка", переведенная съ англійскаго, и Франсуаза, "по Мопассану". Мы очень высоко цѣнимъ художественную часть произведеній графа Толстого и неизмѣнно остаемся при своемъ прежнемъ, не разъ уже высказанномъ нами, мнѣніи о его "книгахъ учительныхъ", возбуждающихъ большое любопытство публики потому, что пишутся онѣ уже прославившимся писателемъ. Всѣ его "ученія" являются послѣдствіями смѣняющихся временныхъ настроеній большого художника, который самъ поддается силѣ своего творчества, направленнаго къ изысканію лучшихъ "основъ жизни" и увлекающаго автора красотою представляющихся ему образовъ, часто между собою весьма различныхъ и даже другъ другу противуположныхъ. Очень недавно гр. Толстой усиленно призывалъ всѣхъ къ труду,-- правда, не совсѣмъ къ настоящему труду, а такъ, къ "работѣ для работы", къ здоровому препровожденію времени за сохой, косой и лопатой. Ученіе о спасительности физическаго труда, какъ-то совсѣмъ нежданно, смѣнилось ученіемъ о еще большой спасительности "недѣланія", о необходимости всѣмъ перестать работать, сложить руки и "думать". Прославленіе "недѣланія" удержалось, впрочемъ, недолго, и въ повѣсти Ходите въ свѣтѣ авторъ становится опять на сторону труда. Ученіе о "непротивленіи" путемъ дополненій и разъясненій дошло до такой неопредѣленности, что становится очень похожимъ на призывы къ "противленію". Завѣты "не жениться" (въ Послѣсловіи къ Крейцеровой сонатѣ) теряютъ всякое значеніе послѣ увлекательнаго изображенія христіанскаго брака въ повѣсти Ходите въ свѣтѣ, идиллическаго брака, отъ котораго рождаются здоровыя и бодрыя дѣти, помогающія работать своимъ родителямъ. "Учительство" славнаго художника оказывало вліяніе на молодыхъ людей, которые прельщались новизною красиво изображенныхъ формъ жизни, пускались на осуществленіе ихъ въ дѣйствительности и, въ большинствѣ случаевъ, вмѣсто ожидаемыхъ "благъ", получали одни разочарованія. И не столько сами по себѣ ученія гр. Толстого ихъ плѣняли, сколько личная неудовлетворенность жизнью побуждала ихъ искать лучшихъ условій существованія, въ смыслѣ нравственномъ, разумѣется. Но годъ отъ года число увлекающихся его ученіями и его послѣдователей замѣтно уменьшается, такъ какъ для огромнаго большинства его читателей изъ народа и изъ такъ называемой интеллигенціи все это "барскія измышленія", неосуществимыя для тѣхъ, кто упорнымъ и непрерывнымъ трудомъ вынужденъ добывать себѣ и своимъ пропитаніе, чтобы не впасть въ нищенство, чтобы не умереть съ голоду.

"Русская Мысль", кн.IV, 1895

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru