Восторгов Иван Иванович
Труд христианский

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Источник: Полное собрание сочинений протоиерея Иоанна Восторгова : В 5-ти том. -- Репр. изд. -- Санкт-Петербург: Изд. "Царское Дело", 1995-1998. / Т. 1: Проповеди и поучительные статьи на религиозно-нравственные темы (1889-1900 гг.). -- 1995. -- 890, IV с. -- (Серия "Духовное возрождение Отечества").
   

Труд христианский

   Если вы вслушались в предложенное сегодня нашему вниманию апостольское чтение в начале литургии и в конце ее {Апост. чтен. Литургии -- 2Кор. IX, 6--11; вместо причастн. ст. читалось Кор. гл. XIII.}, если вошли в связь изложенных там мыслей, то вам сам собою станет понятным ответ на тот вопрос, на котором мы остановились в прошлую воскресную нашу беседу. Мы говорили тогда о труде по образу рабов евангельской притчи о талантах и закончили речь указанием на то, что труд -- труду рознь, что труд может быть благословением и может стать проклятием, может возвышать человека, осмысливать его жизнь и деятельность, сделать его царем, и может обратить его в раба.
   И вот вам ответ на возможные недоуменные вопросы и руководство в словах апостола: "Сеющий скудно, скудно и пожнет, а сеющий щедро, щедро и пожнет. Каждый уделяй по расположению сердца не с огорчением и не с принуждением, ибо доброхотно дающего любит Бог" (2Кор. 9). С этим поставьте в связь другое, слышанное вами сегодня, наставление апостола: "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, -- я медь звенящая.... Если имею дар пророчества и знаю все тайны (следовательно, обладаю всеми познаниями), а любви не имею, -- я ничто". И далее в апостольских словах вы слышали вдохновенную похвалу любви, все превосходящей, все созидающей, и конец слова: "Любовь никогда не перестанет" (1Кор. 13)...
   Итак, свобода и одушевление любви -- вот что дает нашему труду высший смысл, вот что обращает его из безразличной с нравственной точки зрения необходимости в высокую добродетель и, таким образом, явлению естественному придает возвышенное значение -- нравственное. Вот почему и простой труд ремесленника, тяжелый, для иных кажущийся бессмысленным, механический труд всякого другого работника может доставить удовольствие, может быть нравственным, высоким, почетным, воспитывающим дух, если совершается из послушания Богу, во имя любви к Нему и человечеству. Не знает ропота истинный отец-христианин посреди изнурительных трудов, самых простых, что называется, черных, если он работает из любви к семье, ради ее блага и счастья. Представления о покое домашних, о детской улыбке, что ожидает его дома, о детской радости, которую вместе с заработком принесет он в свою семью, делают его терпеливым и усердным, бодрым и сильным, как бы не знающим устали.
   Знает ли эту усталь и многолюбящая мать, ухаживающая за малыми детьми, в мелочных трудах семейной жизни, в стряпне и уборке, -- в этих занятиях, так часто низко ценимых и незаслуженно порицаемых? Знает ли усталь мать, просиживающая ночи у постели больного ребенка до полного изнурения сил, совершая труды, предполагаемые уходом за больным, тоже с внешней стороны не блестящее? Любовь дает всякому труду ее высший смысл, любовь делает подвиги ее материнства легкими; ничем вы иногда так ее не оскорбите и не опечалите, как предложением передать свой тяжкий труд, свои обязанности в другие, наемные руки... Здесь уместно слово народной нашей мудрости: "охота пуще неволи". И наоборот: труд, по существу возвышенный и идейный, -- труд молитвы и богослужения, труд воспитания детей, труд школьного учительства или учения, -- может казаться и, действительно, для иных кажется и тягостным, и страдальческим, насильственным, рабским, чуть не проклятым, если совершается без любви и одушевления. Припомните, что рассказывает Библия о первых людях в раю: "Взял Господь Бог человека, которого создал, и ввел его в рай сладости возделыват его и хранить"... (Быт. 2:15.) Значит, сладость заботливого труда давала высокое удовольствие человеку, печать Божьего благословения, печать чистой и безгрешной радости лежала на труде его. Но когда он согрешил, когда любовь к Богу уступила в нем гордости и себялюбию, -- иная печать легла на труд его, -- печать Божьего осуждения на труд подневольный и принудительный на земле, переставшей быть послушною человеку.
   Итак, хотите ли вы, мои юные слушатели, хотите ли, чтобы и ваш настоящий труд, труд учения и воспитания, возвышал вас, развивал нравственно и был бы разумным и достойным человека? Хотите ли, чтобы ваш труд доставлял вам высокие духовные наслаждения? Пусть он будет охотным, свободным и любовным. Пусть внешние распоряжения и требования школы, внешняя дисциплина и строй ее совпадают с вашими внутренними расположениями, воззрениями и желаниями, -- тогда сам собою труд ваш будет охотным; пусть учение будет основано на любви к истине, на уважении к умственному и нравственному достоинству человека, как образа Божия, на сознании возвышенности и благодетельности научных занятий для жизни родины и человечества, а не на личных себялюбивых соображениях, -- и тогда труд ваш будет одушевленным и любовным. Не рисуйте себе предстоящей жизни сплошным веселым праздником и нескончаемым рядом удовольствий, доступ к которыми открывают права, приобретаемые ученьем. Вырастайте в сознании обязанностей, а не прав: права сами собою явятся. Если же приучитесь теперь смотреть на ученье, как на тяжелое, но необходимое, едва терпимое ярмо, которое при первой возможности сбросится вон, тотчас же после того, как пред вами откроется поприще свободной жизни, то вы и в будущем не найдете себе осмысленного и радующего труда. Но смотрите: бывает, что долго, долго человек отдается какому-нибудь труду внешне, бездушно, из-за общественного положения, из-за житейских прав и материальных средств, не внося в работу ни духа, ни сердца. Но придет когда-либо время, душа как бы проснется, опостылет ей этот труд бессмысленный, животный и принижающий, захочется дела живого, любимого, захочет душа уйти в такое дело вся безраздельно, без остатка, -- и на запрос этого насущного хлеба она получит камень, потому что жизнь прошла, силы растрачены, уменья не нажито, мужества начать жить по-новому не хватает. Так и получаются так называемые "лишние люди", с так называемой "убылью души", или с пустыми местами взамен души и сердца, -- явление, отмеченное во всех литературах, а в нашей русской, кажется, особенно... Но начало этому явлению полагается еще в годы молодости, когда не создают себе разумной работы, любимой и свободной, и следовательно, не дают смысла самому своему существованию. Справедливо замечает один ученый педагог-христианин: "Кто при работе нисколько не увлекается самым делом, тот не сделает ничего путного, да и самое дело не удовлетворит его стремления к деятельности, не заполнит душевной пустоты"... И наоборот, "труд свободный, излюбленный, задушевный есть единственно доступное человеку на земле и единственно достойное его счастье. Наслаждения и страдания -- цветы и терния жизни, но не самая жизнь, жизнь же есть процесс деятельности свободной и прогрессивной, вытекающей из самой души, -- дело, выполнение которого значит для нас более самой жизни; жизнь есть дело, без которого она теряет свою цену, так что в этом отношении опыт личный и научный блистательно подтверждает глубокие евангельские слова: что ища сберечь жизнь, мы губим ее, а тратя жизнь для дела, мы находим самую жизнь" {Антропология, Ушинского, II, 342 и 372.}.
   К таким выводам приходит добрый и светлый разум. Не то же ли говорит нам и евангелие? И оно требует, чтобы человек, возложив руку на плуг труда, не озирался назад и по сторонам (Лк.9:62); и оно заповедует: "Царство Божие силою берется, и употребляющие усилия получат его" (Мф. 11:12); евангелие указывает и самый чистый, и сильный, и возвышенный источник воодушевления в труде жизни -- источник религиозно-нравственный. Мы разумеем здесь заповедь Бога, пример Иисуса Христа и святых Его, весь заповеданный евангелием строй нашей жизни, как непрерывной обязанности развиваться нравственно чрез посредство деятельной любви к ближнему, следовательно, чрез постоянный труд и труд. Только при таких условиях -- при религиозно-нравственной основе труда -- нам обещаны и Божественное благословенье и успех дела. Таков именно смысл и сегодня читанного за литургией евангелия. Без Христа сети рыбаков оставались пусты. "Наставник, -- говорят они, -- всю ночь мы трудились, и ничего не поймали". Но пришел Спаситель, в сладость проповедал им Слово Божье, благословил дело их: и мрежи рыбарей исполнились ловитвы (Лк. 5:1--2). Аминь.
   
   <1898>

-----

   В неделю 18-ю по Пятидесятнице.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru